Старик открыл глаза, посмотрел на меня не более секунды
достаточно осмысленным взглядом и, прохрипев что-то
невразумительное, закатил глаза и обмяк.
- Эй, так дело не пойдет, ты наверняка знаешь много важной для
меня информации, - возмутился я, осматривая князя.
Его дыхание было редким и поверхностным, а сердцебиение было еле
слышно, невзирая на мой усиленный слух. Чем ему помочь в данный
момент я не представлял. Никаким лекарским причудам я обучен не
был, а эликсиры, которые Миша должен был взять с собой, взорвались
вместе с довольно большим участком леса. Как старик выжил было
непонятно, скорее всего, он выложился по максимуму, окружая себя
каким-то щитом. Только вот случайность в виде свалившегося на него
дерева нарушила его планы.
Дерево было массивным и с виду неподъемным, однако, как
оказалось, оно было старым и довольно высохшим. Поэтому его вес,
хоть и был немаленький, но, поднатужившись, мне удалось немного
сдвинуть эту громадину в сторону и освободить тело старика. Особого
эффекта в его выздоровлении это, конечно, не сыграло, но хотя бы
один из смертельных для него факторов я исключил.
Ладно, нужно дождаться остальных, может они что-нибудь предложат
дельного. Я ничего не слышал, что не удивительно. Вампир, при
желании, может передвигаться совершенно бесшумно, а про призрака и
говорить нечего. Я его могу услышать, только если он открывает рот,
ну или нарочно громко шумит посторонними предметами.
Еще раз посмотрев на старика и держа на контроле его жизненные
параметры, чтобы быть в курсе, если он начнет уже совсем умирать, я
оглядел поляну. Искать на пепелище небольшую шкатулку и кинжал
было, наверное, чуть ли не более бесперспективным занятием, чем
пресловутую иголку в стогу сена. Но, так или иначе, я все же начал
поиски, палкой копаясь в пепле и золе.
Спустя несколько минут я нашел Копоша. Не то, конечно, что я
искал, но факт его умерщвления все же приобрел материальные
доказательства. В самом эпицентре взрыва на дне довольно глубокого
кратера в пепле, золе и земле лежали полузакопанные части тела
древнейшего из вампиров. Если от остальных, по какой-то причине, не
осталось практически ничего, по чему можно было их опознать, лишь
клочки одежды и чистые, словно специально обеленные кости, то
Копоша, при желании, можно было даже собрать в единое целое.
Откопав голову твари, я снял с себя рубашку и аккуратно, прикасаясь
к ней только через ткань, поднял ее. На ощупь она была, словно
каменная и довольно тяжелая. Примечательно, что при взрыве не
отломался ни один из белоснежных, выступающих из-под верхней губы
клыков. Рога, которые еще при первой нашей встрече привлекли мое
внимание, немного светились в темноте, а кольца, изображенные на
них, периодически сверкали в предрассветных сумерках.