- Я пошла в сарай, коровку доить. Приду, напою тебя парным
молоком.
- Спасибо. – Поблагодарил ее Андрей.
- Спасибом сыт не будешь. – Ответила Наталья и со смешком
покинула дом.
Боль в ноге постепенно ослабла, подарив блаженное расслабление.
Температура тоже упала, и стало жарко. Андрей откинул одеяло, снял
с себя сырую майку и повесил ее на спинку деревянного стула.
Развязал тряпку на ране. Сдвинул шторы, чтобы рассмотреть состояние
раны под слабым утренним светом. К большому облегчению она
выглядела не хуже чем вчера, а даже лучше. Область красноты
уменьшилась. На месте входного отверстия образовалась сухая
корочка, закрывшая выход крови. Андрей потрогал ее и отдернул руку
из-за болезненного разряда. Радоваться заживлению было еще
преждевременно.
Он перевернул подушку на сухую сторону и откинулся на нее.
Внимательно осмотрел обстановку дома. Андрей находился в гостиной.
По диагонали от него в углу комнаты, промеж двух дверных проемов,
стоял холодильник. Правая дверь вела в другие комнаты, левая на
кухню. Слева от этой двери стоял сервант с массивными старинными
часами на нем и кучей всякой посуды внутри. Между диваном, на
котором он лежал и сервантом, под окном стоял круглый стол с
резными ножками и стульями в том же стиле. На столе стояла
самодельная горелка, сделанная из старой кастрюли, а на ней
закопченный чайник. Прямо за диваном находилась входная дверь, а за
ней вешалка для одежды. На контрасте с устаревшей обстановкой
инородно смотрелся настенный держатель от телевизора, на котором
сейчас висело полотенце.
Наталья вернулась через полчаса. Прошла в кухню с ведром и
вернулась оттуда с бокалом.
- Пей, парное. – Она протянула бокал Андрею. – Как себя
чувствуешь?
Наталья обратила внимание, что он откинул одеяло. Андрей впервые
увидел ее без платка и понял, что слово «женщина» к ней еще
неприменимо, как ему показалось вчера. Она была молода и выглядела
на свои тридцать два.
- Уже лучше. Температура спала и боль утихла. – Он взял бокал в
руки и выпил молоко жадными глотками.
Организм непрерывно желал воды, словно она шла на его
восстановление. У молока был особенный вкус, совершенно не похожий
на вкус городского молока, уже серьезно подзабытого. Оно показалось
ему жирнее.
- Спасибо, очень вкусно. – Поблагодарил Андрей хозяйку,
возвращая бокал.