— Курсант Иванов, а вас
что, не отчислили еще? Так вы постойте пару минут там, попрячьтесь, и мы шустро
исправим это досадное недоразумение.
Чтоб ему пусто было и
колеса посдувались все на фургончике. Вот пришлось, поджав хвост, мчать скорее
через КПП, а там все настроение на фееричное возвращение улетучилось. Примерно
полностью.
— Вам бы все хихоньки да
хахоньки, а я так-то реально чуть не попал!
— Кстати, да, расскажи-ка
про свою комиссию. Ты ж как партизан, даже на звонки не отвечал. Между прочим, по-свински
так поступать, Сема.
Изворотов был прав, и даже
внутри шевельнулось что-то по типу совести. Я совсем не то имел в виду, когда
устраивал режим молчания. Вот от слова совсем.
— Парни, да связи не было…
На меня с сомнением и даже
некоторым пренебрежением уставились пять пар глаз. Вот, как назло, все тут
были. Даже Ахундов. Он, к слову, посправнел, что ли. Возмужал и даже… Мои глаза
расширились.
— Рустем, это то, о чем я
думаю?
— Ты тему-то не переводи,
баянист. Что, кишка тонка признаться…
— Да я о кольце! Он
женился, что ли?! – воскликнул я.
Все как по команде
обернулись к дагестанцу. Тот выпятил грунт колесом и даже не думал прятаться.
Напротив, гневно, предупреждающе сверкнул глазами.
— Фига себе новости,
проставляться хоть думаешь?
Демократ в лице Олега
сразу сменил градус общения. Я так офигел, что напрочь забыл, что собирался в
красках поведать парням свою историю сдачи зачета комиссионно. Там такое было…
Но сейчас пальма
первенства по событию отпуска плавно перекочевала к Рустему. Тот сбивчиво, но с
каким-то совершенно новым упрямством и упорством рассказал, что женился.
Точнее, родители его
женили, так как он теперь выгодная партия, образованный и перспективный парень.
Невесту тоже ему подобрали они. Совсем молоденькую, как мы поняли, тихую,
богобоязненную.
Фото даже было. Со
свадьбы. Тут даже мы прихренели. Это ж надо так, он реально выглядел другим! В
национальной одежде, гордый, с милой, выглядывавшей из-под полуопущенных ресниц
девушкой в платье.
— Ну что сказать,
поздравляем! Ты теперь ответственный муж!
…И мужчина. Но это повисло
в воздухе. Хотя, может, смысл этого угадал только я. За себя обидно стало. Это
до скольки же мне лет девственником ходить?! Покраснел как рак.
— Сема, ты чего злишься? И
про тебя послушаем, но тут сам виноват! Хотя хвалю, такое заприметил, прям
прогресс. Так-то обычно, кроме себя любимого, ничего не видишь.