Клянусь, еще секунда, и я бы ответила ему. Либо на поцелуй, либо по роже. Не знаю. Но внезапно Роберт сам остановился, в смятении глядя на меня. Надеюсь, почувствовал себя идиотом, целующим робота.
Больше ничего не сказав, Роберт приглушил освещение и направился к роскошной лестнице, ведущей на второй этаж.
Однако я не испытывала радости от того, что этому “мальчику” надоела кукла и он просто ушел. Было чувство, что его поведение странное. Хотя откуда бы мне знать, какое ему свойственно? Но червь сомнений продолжал грызть. Что-то явно не так, как кажется.
Оставаясь в том же положении и даже не пытаясь прикрыть обнаженную грудь, я простояла еще около десяти минут неподвижно. Пока не понимая, ушел он совсем или залижет ущемленное мужское самолюбие и вернется?
С каждой секундой чувство животного страха угасало и уносило с собой заторможенность мозга. С каждой проведенной в тишине и полумраке минутой мой пульс приходил в норму, а легкие наполнялись достаточным количеством кислорода. Конечно же, после того, как этот извращенец накрутил тут мои соски, словно ручки радиоприемника, ни о каком ожидании того, когда хозяин покинет дом, не могло быть и речи. Действовать надо сегодня, дождавшись поздней ночи, когда весь мир замирает перед рассветом.
Простояв еще минут двадцать, я осторожно сползла на пол, дав возможность своему позвоночнику и ногам отдохнуть. Все тело гудело и покалывало, словно его окатили кислотой. Еле сил хватило, чтобы застегнуть молнию на топе.
В прояснившейся голове начали всплывать трезвые мысли. Не догадаться о том, что я не робот, Роберт не мог, не совсем же он кретин. Однако он почему-то предпочел не выводить меня на чистую воду сразу. Хотя что может быть проще? Даже пальцы ломать не надо, просто попытайся поднести к глазу человека иглу, и игра будет закончена… Так, может, он сам не хочет ее заканчивать?
Удивительно, но эта нелепая, дикая мысль придала мне сил. Даже какого-то задора — переиграть этого умника. Что он сейчас делает? Наблюдает за мной по камерам?
Подняв голову к потолку, я без труда отыскала серебристый полукруг с черной линзой, по окружности которой горели небольшие красные лампочки. Такая и без освещения, в кромешной темноте, фиксирует всё вокруг.
Можно было, наверное, убить время на размышления о том, к чему могут привести кошки-мышки с этим чокнутым, но я не стала. Зачем? Я уже здесь, и выбираться в любом случае придется. Вопрос лишь в том, с пустыми руками или с тем, ради чего мы рискнули всем, что у нас есть. Тут как ни крути — ответ очевиден.