Лютер виновато отвел взгляд.
Тати шмыгала окровавленным носом, и Эльза, глядя на нее, понимала, что ей несказанно повезло иметь всего-навсего уровень Альфа, с которым открыты все пути. Она хотела пожалеть несчастную ведьму, сказать ей хоть слово, но прекрасно понимала, что не будет этого делать.
В этом мире каждый за себя.
Тем более, если ты ведьма.
***
Квартирка, которую сняла Эльза, выходила на проспект Покорителей – когда наступил вечер, Эльза поняла, какого дала маху, согласившись на предложение агента по недвижимости. По проспекту на полной скорости гоняли на мотоциклах, из окон и дверей бесчисленных кафе и ресторанчиков летела музыка и разговоры, и тяжелые темные шторы почти не спасали от сияния рекламных щитов. С другой стороны, институт в двух кварталах от дома, магазины и клиники под боком, так что нет худа без добра. Эльза поплотнее задернула шторы, принесла с кухни синюю пиалу с чаем и пакетик с конфетами и, устроившись на диване, включила телевизор.
Старенький, похожий на огромный ящик, он показывал всего один канал – второй. Пока налаживалась картинка, Эльза вслушивалась в голоса из динамиков: должно быть, шло какое-то ток-шоу. Ну и ладно, можно отдохнуть, не забивая голову серьезным и умным. Для серьезного и умного у нее будет учебный год.
- …лишены гражданских прав, и я уверен, что их давать не следует.
Помехи рассеялись. Лицо человека на экране – молодое, холеное, с красивыми чертами античной статуи и пронизывающим жестким взглядом профессионального убийцы – принадлежало инквизитору: Эльзе не надо было смотреть на титры, чтобы понять, кто перед ней.
В студии поднялся шум. Молоденький ведущий, успевший прославиться исключительно либеральными взглядами и скандальными темами передач, вскинул руку, призывая к тишине.
- Но мы прекрасно понимаем, господин Хольцбрунн, что времена меняются, - уверенно промолвил он. – Раньше верили, что кусок мяса в пятницу приводит в ад. И теперь мы можем...
Хольцбрунн посмотрел на него так, что ведущий стушевался, но тотчас же независимо подбоченился. На экране появилась алая полоска с белыми буквам: Мартин Хольцбрунн, старший советник инквизиции.
- Религиозные догматы тут не при чем, - отчетливо проговорил он. Голоса в студии сразу же стихли: Хольцбрунн подавлял. От его высокой худощавой фигуры катилась тяжелая мрачная волна, заставлявшая покорно опускать голову и становиться на колени, умоляя о пощаде. – Посмотрите на экран.