– Черт! Там же чета престарелых инвалидов Петровых
жила. Сволочи! Никого не жалеют. Артур, живо в подвал я сказал. Это
не обсуждается! – неожиданно грубо рявкнул отставной прапорщик, –
Можешь на всякий случай взять этот пистолет, и сиди там тихо как
мышь. Будет душно – приоткрой слуховое окно. Но в него не
выглядывай, чтобы тебя случайно не заметили.
За стенкой, совсем близко застрекотали людские огнестрельные
автоматы и ружья. Элхан бесцеремонно спихнул меня в лаз, прикрыв
его сверху сундуком. Не теряя времени с пулеметом наперевес
выскочил во двор, на ходу открывая огонь по невидимым
захватчикам.
Я же, вопреки всем наставлениям, бросился к слуховому окну на
противоположном конце подвала. Чтобы его достать, мне
пришлось поставить мамин чемодан на несколько рядов ящиков с
картошкой. Балансируя на цыпочках, как эквилибрист на качающейся
пирамиде, выглянул на улицу через жалюзи.
В ста пятидесяти метрах от меня за бетонное основание
разрушенного забора схоронилась группа защитников. В полумраке
вечерних сумерек я едва разглядел их фигуры. Иногда людей
демаскировало пламя выстрелов. Создавая причудливый желто-оранжевый
стробоскоп.
Один из бойцов положил на плечо похожий на тубус предмет. Из
него ударила реактивная струя, и с воем вылетел снаряд. Скорее
всего это был гранатомет «Муха». Его как-то на
картинке показывал отец. Такое оружие разве что в музеях осталось
храниться. Где они его взяли?
Граната угодила в едва различимую гуманоидную
фигуру, раскидав ту на клочки. Моя душа возликовала. Так их
гадов!
Произведенный попаданием прекрасный фейерверк заодно воспламенил
соседский дом. Тот вспыхнул как спичка, словно факелом осветив
окрестности.
В этот момент я впервые увидел, что называется «вживую» эти
неуязвимые машины для убийства – Чужаков.
Они шли не спеша, не пригибаясь. Неумолимой развернутой
цепью.
Словно ходячие танки. Иногда постреливали не
опасаясь ответных выстрелов. С каждой
минутой кольцо врагов вокруг ополчения опасно
сжималось.
Любой из них обладал высоким ростом – более двух с
половиной метров. Облачен в бронированный скафандр-экзоскилет, с
навешанным на него разнообразным крупнокалиберным вооружением.
Выпущенные по ним пули из обычного стрелкового оружия оставляли
на бронепластинах неглубокие отметины. Которые следом
самостоятельно затягивались.