Защитные маски на лицах изображали ужасных кибернетических
уродцев. Хищные лазеры из боковых навесных модулей
рыскали по земле подсвечивая им цели.
Горящее сооружение дало подробнее рассмотреть и людей,
огрызающихся непрерывным огнем. С ужасом я узнал среди них свою
мать и приютивших нас Ибрагимовых.
В тот момент импульс синего луча попал в грудь тети Тамары. От
чего та, выронив автомат, замертво упала на спину. Ее тело
безвольной куклой распласталось на кусках бетона.
Дядя Эл, увидев, что стало с женой потерял самообладание и
взревел. Он в слепой ярости вскочил на бруствер, и принялся не
переставая поливать очередями близко подошедших врагов.
Лента в его пулемете быстро кончилась вывалившись из затвора на
землю. А самого героического прапорщика, со всех сторон насквозь
пронзили красные лучи. От энергии которых, на нем даже загорелась
защитная куртка.
Напоследок грозно пригрозив кулаком надвигающимся Чужакам, дядя
Элхан упал и больше не шевелился. Я в этот момент пытался
передернуть затвор доставшегося мне черного, вороненного пистолета.
Изготовленного еще в 90-х годах прошлого века.
Намучившись с предохранителем, прищемил кожу на запястье. Но
наконец загнал патрон в патронник.
Тем временем, пришельцы расправились с гранатометчиком.
Осталась только мать. Мужественно держа
оборону на прежнем месте, она выцеливала врагов
из снайперки.
То одному сделает дырку в башке, то другому. А этим злобным
бронированным нелюдям все нипочем.
Остановятся секунд на десять. Залечат дыру и дальше прутся.
Упиваясь своей наглостью и безнаказанностью, они даже перестали
стрелять в ответ.
Я попробовал прицелиться и шмальнуть. Но с такого
расстояния пуля ушла далеко в сторону. А громилы уже подошли
вплотную.
Надежда не испугалась. Вскочила и ударила прикладом в первую
попавшую борзую морду одного из них. В нее же разрядил молнии
энергоразрядника боевик, подошедший с другой стороны.
Яркая ниточка энергии от оружия заставляла
мою бедную, хрупкую маму корчится в судорогах.
Наблюдая это, защипало в глазах. Тут окончательно не выдержал.
Заорал от распирающего меня чувства ненависти ко всем
космическим уродам.
– Никому не позволю поднимать руку на родного
человека!
Принялся стрелять в сторону столпившихся гадов. Уже
не заботясь о точности попаданий. Лишь бы поскорее
выпустить в них побольше свинца.