- Сашка-то, налегке лез... - Виельгорскому, как самому
тщедушному и хилому из приятелей было очень тяжело ползти по почти
вертикальному откосу, да еще и в темноте.
- Ёся, давай помогу, - предложил Алесей. - Мне не сложно. – И
Толстой забрал часть поклажи у Виельгорского, легко забросив его
пожитки за спину.
- Конечно – ты, вона, какой здоровый, не то, что я… – завистливо
произнес Иосиф, продолжая карабкаться к чердачному окну, громко
пыхтя.
Паткуль, высунувшись по пояс из форточки, принял у добравшихся
до слухового окна приятелей мешки с вещами и помог им забраться
внутрь заброшенного дворца. За время ожидания друзей на заброшенном
чердаке, молодой человек успел надышаться пылью, и громко чихнул
несколько раз подряд. Дернувшись во время очередного «спазма», он
разбил голову об острый угол торчащей балки, поддерживающей
стропила крыши, которую не заметил в темноте.
- Черт! Угораздило же! – выругался Паткуль, зажимая рукой
закровившую ранку.
- Дурной знак... – поспешно ввинтил Иосиф. – Может вернемся,
пока не поздно?
- Ёся, не зуди! – привычно отмахнулся от него Александр. –
Ерунда - царапина! До свадьбы заживет!
Виельгорский недовольно фыркнул и замолк, а Толстой с Романовым
достали из мешков заготовленные свечи и зажгли их. Паткуль, уже
нашедший проход из-под крыши на верхний этаж, знаком указал друзьям
следовать за собой.
Попав в просторный зал, убранной по-старинному, с практически не
пострадавшей, только очень запыленной обстановкой, приятели
остановились оглядеться: картины, в изобилии развешанные по стенам,
со сплошь мифологическими сюжетами, дорогая мебель обтянута
шелковою тканью, пол из разноцветного мрамора с чудными узорами.
Обстановка выглядело даже слишком роскошно, чем они ожидали это
увидеть.
- Неплохо для сардинского-то захолустья! – Весело хохотнул
цесаревич.
- А вот эта произведение, - указал рукой Иосиф на одну из картин
на стене, - действительно очень похожа на одну из ранних работ
кисти самого Мастера Леонардо да Винчи!
- Та он же, по-моему, Архигроссмейстер? – решил «напомнить»
приятелю Паткуль.
- Это в Магическом Искусстве он - Архигроссмейстер, -
наставительным тоном произнес Виельгорский, - а в живописи он –
Мастер!
- Да и Спаситель с ним! – Вновь легко отмахнулся Александр.
- А богато жил старый дон Пьетро! – Согласился с цесаревичем
Толстой. – Не удивлюсь, что это действительно да Винчи…