Физкультурник пожелтел, но не отступил.
Как все, и точка.
Честно сказать, я пожалела что послушала миссис Шиммер, но
отступать не собиралась.
— А если у меня что-нибудь порвется? Случайно? — неуверенно
протянула я, теребя тщательно заложенные складки на поясе.
— Если вы заботитесь о гардеробе больше чем об учебе, вам здесь
не место! — отрезал мистер Хобкин. — Но в любом случае имейте в
виду. Вы должны уложиться в отведенное на экзамен время. Не успели
— не прошли.
— Значит, ничего страшного, если порвется? — уточнила я
настойчиво. — В боевых условиях же никто не будет мне заглядывать в
декольте или под юбку, если речь о спасении жизни. То есть все
прилично, верно?
— Конечно, может что-то и порваться, и испачкаться, — закатил
глаза преподаватель, сетуя молча на дамскую тупость. — В этом суть
физподготовки. Быть готовым ко всему!
— Понятно. То есть до старта раздеваться нельзя, — подытожила я
и перехватила поудобнее зонтик.
Без кружевной парасольки приличная девушка из дома не выходит,
так что считаем ее частью наряда.
Резкий свисток положил начало кроссу. Магическая завеса,
маскировавшая ранее полосу препятствий, спала, являя ту во всей
красе.
Рядом застонали абитуриенты, у меня же лишь быстрее застучало
сердце от нахлынувшего азарта.
Наконец-то удастся как следует размяться! Закостенела я с этими
человеческими приличиями.
Еще один свисток, на этот раз сопровождаемый командой:
— Начали!
Первыми сорвались с места оборотни. Быстро прошли участок с
горизонтальной лестницей, по которой нужно перебирать руками,
перескочили по очереди на брус и тут-то начались первые потери.
Включились маятники, по случаю нежных абитуриентов обтянутые
войлоком. Их хаотичные удары вышибли первых, самых прытких, сразу.
Остальные стали осторожнее и притормозили, ловя ритм.
По условиям, озвученным сегодня (многовато их было, но что
поделать, физическая подготовка дело тонкое, куда сложнее истории и
теории магии!), упавший в грязь должен вернуться и начать трассу
заново.
Трое из восьми оборотней мрачно побрели к стартовой отметке.
— Мисс Ленель, вы что-то не торопитесь! — повернулся ко мне
довольный мистер Хобкин и обомлел.
Я, между прочим, очень даже торопилась!
Кринолин уже лежал у моих ног набором обручей. Я от него успела
избавиться, пока кокетливо теребила пояс, благо отстегивающаяся
юбка позволяла залезть под нее сверху, в щели между крючками.