Пятница наступила очень быстро, и я начала волноваться. Я всё ещё была уверена в том, что хочу пойти к Тайлеру сегодня. Хочу, чтобы наши отношения, наконец, стали полноценными. Мы вместе уже почти два месяца, и это немаленький срок для молодого парня, который, к тому же, раньше вёл довольно активный образ жизни…
Как только мы начали встречаться, каждый считал нужным рассказать мне сплетен о том, с кем, когда, где и сколько раз у Тайлера был секс.
К тому же, я сама этого хочу.
Каждый раз, когда Тай целует меня, внутри просыпается вулкан, а когда мы заходим чуть дальше, я готова рыдать от желания. Никогда не могла подумать, что близость с парнем может подарить столько эмоций. Да что там близость! Стоит мне лишь вспомнить его улыбку, представить, как Тайлер, слегка наклонив голову к плечу, протянет руку и заправит прядь волос мне за ухо, закрыв глаза, словно наяву почувствовать вкус его нежных, но требовательных губ… Зубы сводит, а низ живота начинает гореть огнём так сильно, что хочется немедленно принять холодный душ.
— Эбигейл, ты помнишь, что сегодня вечером приём у Мартинов?
Замерла с яблоком в руках, и волосы на голове зашевелились. Конечно, я не помню. Мама говорила об этом ещё на прошлой неделе, но отношения с Тайлером сделали меня рассеянной. Правда, эта рассеянность касается лишь того, что меня мало волнует.
— Да, мам, — повернулась, забрасывая яблоко в маленький рюкзачок, — я не смогу пойти. Мы с Викторией будем делать проект по праву.
Мама нахмурилась, но быстро исправилась, опасаясь, что морщины атакуют с новой силой. Конечно, она недовольна, ведь раньше я никогда не возражала и не перечила.
— Почему не сказала раньше? Я бы предупредила.
Ничего разумного в голову не приходило. Под взглядом матери я чувствовала себя нагадившим в любимые тапки котёнком, но ложь, к тому же в такой экстренной ситуации, когда надо импровизировать, не самая сильная моя сторона.
Переступила с ноги на ногу и отвела взгляд.
— Забыла.
Не лучшее оправдание, но другое не придумать.
Губы мамы превратились в одну тонкую полоску, а глаза потемнели.
Неужели она подозревает, что я лгу? Во рту пересохло, и онемели ноги. Это ужасно, что мне приходится врать матери, но сегодня я не могу! Ничто не заставит меня изменить планы.
— Хорошо, — процедила мама сквозь зубы, — передавай Виктории привет.