Леся обернулась первой.
Я готова была увидеть на ее лице отчаянную
боль. Или злость... Или любое другое
выражение, которое бы позволило
определить, что ждет нас в будущем. Но
Леся продолжала смотреть назад, с тем
же выражением испуганной неопределенности.
- Что там? - не выдержала я
и обернулась. Мы оказались гораздо ближе
к нашему оврагу чем мне казалось.
Вероятно, шли мы гораздо медленнее, чем
я думала.
- Не знаю, - отозвалась
Леся, хотя в ее реплике не было никакой
необходимости, я уже сама все видела. -
За нами бежит какой-то зверь.
- Это Пузик, - улыбнулась
я. Серый комочек несся к нам со всех ног,
радостно вывалив язык и тряся кисточками
на ушах. - Мой псиц. Он не опасный и ест
только насекомых.
- Гур! - припечатал Правый,
а Тринадцатый вытащил голову из-за
пазухи что-то недовольно забормотал.
Маленький наглец бессовестно дрых,
пригревшись в руках Леси, и сейчас явно
возмущался поднятым шумом.
Псиц накинулся на меня с
возмущенным визгом. Он отчаянно вилял
хвостом, скулил и прижимался к моим
ногам, словно выговаривая за то, что не
взяла с собой такого верного и любящего
друга.
- Пузик, прости, - рассмеялась
я и потеребила жесткую серую шерсть на
загривке. Когда-то он любил такую ласку,
но, повзрослев, он сильно отдалился от
меня и предпочитал вести уединенную
жизнь даже в нашем шумном поселении. -
Я не знала, что ты тоже захочешь с нами.
Но я очень рада, что ты здесь.
- Пузик, - прошептала Леся
и вдруг спросила, - а у тебя есть еще
животные? Ну, чтобы знать, если они вдруг
бросятся за нами?
- Нет, - мотнула я головой,
- больше у меня никого нет... Ну, вернее
есть козы, плотоядные куры, коровы и
даже лошадь, но они точно не кинуться
нас догонять. И не напугают нас своим
поялвением.
- Ага, - довольно произнесла
Леся, - значит мы уже можем идти?
- Ага, - отозвалась я. И,
развернувшись зашагала в ту сторону,
где взошло солнце. - Пузик, Правый, не
отставайте!
- Гур! - завопил Правый,
мол, когда это я отставал?! А Пузик просто
затявкал и побежал следом, довольно
скаля морду.
Шли мы долго. Если бы сейчас
было лето, то мы бы, конечно, не мерзли
и не тащили бы на своих плечах тяжелые
одежды. Но мы давно умирали бы от жажды,
горячее степное солнце высушило бы нас.
Если бы сейчас была зима, мы могли бы
взять санки и погрузить всю нашу поклажу.
Но ноги тонули бы в снегу, и к тому же
нас легко отследили бы по оставленным
следам. Если бы сейчас была весна, то
можно было бы идти налегке, не заботясь
о пропитании, ведь весной степь изобильна
как никогда. Но над нами клубился бы
мелкий гнус, забиваясь и в глаза, и в
нос, и в рот.