- Вещий! Ты совсем оборзел! – резкий окрик застает меня в
коридоре после уроков.
Я как раз иду из библиотеки. Взял еще парочку книжек, чтобы
вечерком полистать.
Оглядываюсь – навстречу шагает само Ее Величество Светка
Соколова. Бровки насуплены, милое личико явно рассержено.
Мне хочется зевнуть. Блин, оно мне надо? Еще я с мелкими
девчонками не цапался. А эта коротышка точно на меня точит зуб.
Соколова уже второй день недовольно поглядывает в мою сторону
своими синими водоемами, фырчит, да мордашку отворачивает, стоит
мне на нее в ответ посмотреть. И это, не считая явного
подстрекательства шайки Богдана.
Сегодня в классе вот опять. Когда я проходил мимо ее парты,
Светка уронила ручку и так многозначительно на меня посмотрела. Не
обратив внимания, я прошел мимо. В спину мне еще отчетливо
прозвучал фырк. А ручку ей всё же кто-то поднял, вроде одна из
шестерок Богдана.
- Проблемы? – спокойно говорю.
- Проблемы у тебя, Вещий! Совсем обнаглел?! Может, ты ударился
головой?! – накидывается. Свидетелей вокруг нет, и белобрысая
малыха дала волю своему истинному испорченному характеру.
- В точку, - усмехаюсь. – На днях долбанулся.
- Раньше бегал за мной как хвостик, а сейчас что, вдруг
осмелел?! – с пинтой яда в голосе шипит эта белобрысая змейка.
Вот тут я невольно заинтересовываюсь.
- Бегал? Чо-о-о, серьезно?
- Как соба-а-ачка, - протягивает она довольно, с поблескивающими
глазками. – Забыл, Вещий? Я тебе напомню. Шоколадки тайком на парту
клал. А помнишь, как написал письмо любовное. Корявое, жесть. Все
подруги смеялись.
М-да-а. Данилка, так низко ты еще не падал в моих глазах. Ладно,
письмо, хоть оно и стало достоянием общественности. Но шоколадки
лучше нашей маме бы покупал, чем этой мелкой сучке.
Сам я не помню, чтоб в десять лет вообще девчонками
интересовался. Не было же?
Так глубоко задумываюсь, что на несколько секунд выпадаю из
реальности. А когда выныриваю, замечаю, что уставился на Соколову,
а она злорадно улыбается.
- Вспомнил, Вещий?! Или зов природы проснулся?!
Ой, да пошла ты.
- Ну было и было, - философски пожимаю плечами. – Ты всё? Тогда
пойду я книжки читать. Пока.
- Стоять! Я тебя не отпускала!
Поворачиваю голову к Соколовой. Она зла. Чертовски зла. Даже в
ярости. Охренеть, и с какого перепугу такие эмоции? Неужели
любовное письмо запало-таки в душу?