- Романову. Слышала о таком? - Я задумчиво покачала головой. -
Виктор Николаевич. - А вот это уже было кое-что. Кажется, не так
давно папа как раз упоминал какого-то Виктора, с которым он
собирался провернуть какой-то очень выгодный контракт.
- И сколько денег он должен?
- Это уже второй вопрос, малышка. Чем будешь платить? - едва не
промурлыкал Зверев с довольным выражением на лице.
- Ничем, - огрызнулась я и попыталась выбраться, но куда там -
пути отхода были отрезаны. - Отпустите.
Демьян недовольно цокнул.
- Мы ведь договаривались, - напомнил он. - И раз уж ты не
держишь слово, то за каждую ошибку я буду брать то, что хочу.
Я изумленно уставилась на него, но обдумать как следует его
слова не успела - его губы накрыли мои. И в этот раз мужчина
действовал куда более решительно.
- Что… - хрипло выдохнула я, попытавшись отстраниться, чтобы
вдохнуть воздуха, - вы… делаете…
- Да ты явно провоцируешь меня, малышка.
До меня очень медленно доходил смысл его слов. Мужская ладонь
легла мне на затылок, а затем мягкими массирующими движениями стала
спускаться ниже, к шее. И стоило ему коснуться моей кожи, как меня
словно разрядом током шарахнуло.
Какой же он был горячий…
Мои оказались ладони на его плечах, и я сама уже не понимала -
то ли пыталась оттолкнуть его, то ли наоборот держалась, чтобы
попросту не упасть.
- Маленькая… Красивая… Не закрывайся, - продолжал бормотать
Демьян, пока я все больше вязла в тумане происходящего.
Где-то на задворках сознания я понимала - нельзя! Нужно бежать!
Скорее!
Но вместо этого продолжала плавиться от прикосновений и
поцелуев. Кожу слегка покалывало от щетины, но это не казалось
неправильным. Даже наоборот.
У Зверева были очень короткие волосы, а сам он гораздо выше
меня. Так что ему приходилось наклоняться ко мне, а я… Я осмелела
настолько что провела ладонями по плечам вниз, с каким-то диким
восторгом ощущая, как бугрились мышцы под кожей.
Я все больше пьянела от поцелуев, обещая себе, что вот-вот
отойду, прекращу и вернусь к себе. Сейчас, только еще капельку и
закончу.
В животе порхали бабочки, а во всем теле появилось странное
томление. Полумрак скрывал наши лица, и мы оба действовали скорее
наощупь. И потому я почти перестала стесняться, решив, что еще пару
минуточек и точно-точно сбегу.
Но с каждой лаской пожар внутри разгорался все сильнее, а
странное, тянущее чувство требовало удовлетворения. Настолько, что
я уже перестала сдерживаться и, кажется, застонала.