Это было дико. Жутко. Раньше я всегда знала, что в любом случае
могу прийти к папе и тот поможет. Конечно, отругает, даже накажет,
но поможет. Сейчас…
Сейчас я осталась одна. И осознание этой истины ужасало
меня.
Весь день я провела в одиночестве. Зверев будто почувствовав мой
настрой и не трогал меня. Только вечером, когда я уже забралась в
кровать, но сон не шел, он появился на пороге моей спальни.
Я знала, зачем он пришел. Часть меня воинственно напоминала, что
раз он такой вот холодный безразличный чурбан, то пусть катится. А
другая… Другая часть хотела оказаться рядом с кем-то. Пусть
ненадолго. Пусть без гарантий. Но хоть на чуть-чуть забыться от
жутких мыслей и ожидания, которое выматывало.
Я молча откинула одеяло, давая Звереву выбор. Полумрак комнаты
скрывал от меня его лицо, но я была уверена, что выглядел тот
собранно и серьезно.
Негромкий щелчок, и дверь оказалась прикрыта. Несколько шагов, и
мужчина опустился рядом.
С минуту мы смотрели друг на друга, едва угадывая очертания лиц.
Словно мы заключали молчаливую сделку - никто никому ничего не
должен. Вот так цинично и просто.
Только удовольствие. Только физиология. Ничего
личного.
- Не думай ни о чем. Все будет хорошо, - сорвалось с его губ,
прежде чем страсть поглотила нас обоих…
Знала бы я что уже вскоре я смогу опровергнуть его слова…
Следующие несколько дней были похожи друг на друга - ночи мы с
Демьяном проводили вместе. И это, пожалуй, было единственное время
в сутках, когда я хоть немного могла расслабиться и отдохнуть.
Потому что все остальное время я находилась в постоянном
ожидании.
Отец на связь не выходил. Его телефон все еще был вне зоны
доступа. И с каждым днем надежда на спасение таяла.
Со Зверевым мы почти не пересекались. Он даже ел чаще всего не
вместе со мной. Я просто готовила и оставляла еду в холодильнике.
Почему-то разговаривать с ним при свете дня не тянуло. Мы были два
чужих человека, запертых на одной территории. С той лишь разницей,
что мне не светило выбраться из этой передряги. Не знаю почему, но
я понимала очень четко - просить Демьяна о помощи бессмысленно. И я
не хотела унижаться лишний раз. Боялась услышать отказ, даже в
мягкой форме.
Марина регулярно созванивалась со мной, и я старательно делала
вид, что ничего страшного не происходило. Эти редкие минуты общения
помогали держаться на плаву. Про совместные ночи с моим тюремщиком
я старалась не думать. Относилась к этому как к терапии, хотя
каждый вечер ловила себя на мысли, что невольно ждала когда наконец
услышу его шаги, почувствую рядом его тело. А еще, что он
передумает и скажет, что защитит, что останется рядом и отдаст
никому…