Одни и те же мысли гоняла по кругу - снова и снова. О Демьяне
старалась не думать. О том, что именно он стоял за смертью папы, о
том, что было между нами, что я невольно начала привыкать к этому
суровому мужчине, который иногда улыбался так, что мое сердце
замирало.
Сейчас это все было неважно. Пусть он не тот кто вынес приговор
отцу, но он его привел в исполнение. А значит, тоже виновен,
причастен… А ночи, проведенные с ним, я вычеркну из памяти.
Забуду, перепишу.
Никогда и ничего между нами не было.
Ровно в три часа я была готова и осторожно открыла дверь. Перед
этим на всякий случай попыталась сделать на постели что-то похожее
на спящего человека. Просто на всякий случай, если вдруг ночью
Звереву приспичит снова зайти ко мне проверить. Не хотелось бы,
чтобы он сразу понял, что я сбежала.
По коридору я старалась двигаться бесшумно. То и дело
останавливалась, прислушивалась и двигалась дальше.
Когда добралась до выхода, сердце так сильно стучало, что мне
казалось это слышат даже на улице, в соседних домах. А уж Зверев и
подавно. Но все было тихо.
Мысленно помолилась, хотя никогда не была религиозной, прежде
чем приложить ключ карту. Потому что если вдруг Матвей ошибся…
Но карта сработала. Раздался щелчок, и на панели высветилось -
доступ открыт. Я едва не закричала от радости. В последний момент
сдержалась.
Выйдя за дверь, вдохнула полной грудью и огляделась.
Оказывается, возможность гулять, выходить на улицу начинаешь
ценить, только лишившись этого…
Я дева не впала в какой-то детский восторг, но вовремя одернула
себя - время шло.
Быстро направилась к воротам. Охраны, похоже, и правда не было -
никто меня не остановил, и я смогла беспрепятственно открыть
ворота.
Машину заметила сразу - она стояла в тени, но так, чтобы было
видно куда идти. За рулем сидел незнакомый мужчина. Он мазнул по
мне цепким взглядом и завел автомобиль.
- Куда мы едем? - спросила я. Вместо ответа водитель передал мне
небольшой пакет.
Внутри лежали документы. Значит, Матвей не соврал… Судя по фото,
волосы мне придется укоротить, как и сменить их цвет.
- Пристегнитесь, - все же заговорил мужчина. - Ехать часа три.
Там вас встретят и дадут дальнейшие инструкции. Матвей Иванович обо
всем позаботился.
- Спасибо, - прошептала я, отвернувшись к окну.
Медленно, но верно я принимала мысль, что моя старая жизнь
закончилась, а что было впереди - только предстояло выяснить. А еще
забыть все, что случилось в доме за эти дни, забыть мужчину,
который стал для меня первым во многом.