Попыталась удивиться, но в очередной раз не вышло. Поэтому,
мысленно пожав плечами, я вернулась к тому, что меня привело в
Виенну.
В столице у меня было три дела.
Первое и самое важное из них – в моем саквояже лежало письмо
некому лорду Арчибальду Кэмпбеллу, проживающему по адресу
Гровербрук, 12, куда сейчас мы и направлялись. Послание желательно
было передать лично, но если я не застану хозяина, то можно
оставить в доме.
Именно так гласил один из пунктов бабушкиного завещания.
Причем, в столицу я должна была отправиться сразу же после ее
кончины. Но у меня не получилось – несколько месяцев я была
раздавлена утратой и ходила словно сомнамбула. Затем постепенно
вернулась к жизни, и вот я здесь, трясусь в кэбе по Виенне,
выполняя ее последнюю волю.
Второе дело – издательство «Конрад, Илсон и сыновья», но это уже
была моя собственная инициатива. Туда я собиралась отправиться
завтра утром. Везла с собой рекомендательное письмо из Кальве и еще
много-много страниц, перевязанных темно-синей лентой.
Почти не сомневалась в том, что лента эта траурная, и Конрад с
Илсоном, а заодно со своими сыновьями дружно укажут мне на дверь, а
если я заупрямлюсь, то вышвырнут вон.
Но я все равно собиралась попытать счастье.
И третье мое дело – издали посмотреть на Магическую Академию
Виенны, потому что денег на учебу у меня нет, и взяться им было
неоткуда.
С учетом огромных долгов Митчеллов, о которых бабушка не
удосужилась мне сообщить, а кредиторы не собирались прощать бедной
сиротке – то есть, мне, - перспективы мои на данный момент были
крайне туманными.
Если не сказать, что плачевными.
Прежняя моя жизнь развалилась на куски.
Сперва от сердечного приступа умерла бабушка. Все произошло
настолько быстро, что я даже не успела с ней попрощаться. После
похорон меня ждала встреча с ее поверенным – теперь уже моим
поверенным, - от которого я узнала, что у Митчеллов огромные
проблемы.
Но ведь все эти годы бабушка меня уверяла, что нам хватает на
жизнь и мою учебу двух наших пенсий – той, которую она получала
после смерти мужа, и моей, по утрате родителей.
И еще того, что я зарабатывала, обучая математике, письму и
языкам нерадивых учеников.
Оказалось, она скрывала истинное положение дел, и я унаследовала
не только маленький дом на краю Истерброка, но еще и ужасающие
долги, выплаты по которым съедали все, что я получала за месяц.