— Молодой человек, — потормошил его Хлюпа, — не подскажете... Ох
ты ж, ёшки-матрёшки!
Приятель быстро отпрянул от мужика, и вскоре стала понятна
причина. Его лицо, точнее, то место, где оно должно находиться,
было полностью заменено роботизированной маской. Я, конечно,
встречал здесь странных типов, но до такого пока ещё не
доходило.
Мужик некоторое время буравил нас своими окулярами. Мы даже
видели, как внутри двигается диафрагма в попытке сфокусироваться на
наших лицах.
— Ба-а-а! — вдруг на всю улицу закричал он. — Какие люди! Да это
же сами команда́нте!
— Чего? Ты псих, что ли? Какие, нахрен, команда́нте?! Не ори,
дурак! — попытался успокоить его приятель.
Однако мужик даже не подумал замолкать. Напротив, включил
усилитель на своём протезе и завопил на все трущобы:
— Люди! Скорее сюда! К нам команданте пожаловали!
Вокруг заскрипели двери. Народ начал стягиваться к орущему
мужику, постепенно отрезая нам все пути к отступлению. Мы и
сообразить толком не успели, как нас обступили со всех сторон и
принялись дёргать за руки, параллельно засыпая всякими вопросами.
Разобрать толком, чего они от нас хотят, не получалось, и я не
придумал ничего лучше, чем рявкнуть во всю мощь лёгких:
— А ну заткнулись все, мать вашу так!
Гомон в толпе угасал волной. Видимо, до задних рядом мой голос
не достал, и соседи намекнули людям, что пора бы помолчать. На это
ушло несколько секунд, и теперь мы в полной тишине буравили друг
друга взглядами. Люди ожидали от меня какой-то речи, а я понятия не
имел, что им сказать.
— У вас не найдётся чего-нибудь пожрать? — вместо меня негромко
поинтересовался Хлюпа.
По толпе пробежался осторожный неуверенный гомон, и снова всё
стихло.
— Команданте! — вдруг прогремел крик откуда-то сзади. — Я
принесу! Сколько вам взять?! Вы только скажите, мы всё для вас
сделаем! Приказывайте, веди нас! Вместе мы сила, нет власти
корпорациям!
— Вместе мы сила, нет власти корпорациям! — грохнули нестройным
хором люди.
А я наконец-то начал понимать, что здесь происходит.
Кто бы мог подумать, что
наши речи способны заставить пылать сердца праведным гневом? Не
всех, конечно, но, как оказалось, простой народ поддерживает наши
идеи. Хотя если уж быть откровенным, они не совсем наши и
принадлежат конкурирующей корпорации. Но зачем об этом знать людям?
К тому же никто не мешает воспользоваться ситуацией и принять
непосредственное участие в революции. Нужно нам это или нет —
вопрос другой.