В принципе, это не так страшно. Наверное, это такой старинный красивый обычай у драконов. А чужие традиции стоит уважать.
— Попа-попаданка, девчоночка-смуглянка, — запела я себе под нос, барабаня пальцами по лакированной поверхности трюмо.
Встретив ошарашенный взгляд служанки, я улыбнулась во все тридцать два зуба, вызвав новую волну паники у девчушки, и решительно встала.
— Где наряд? — спросила я, окидывая комнату ищущим взором. Ничего не обнаружила и с опаской предположила, что в дракона оборачиваются голышом. Ну чтобы не порвать одежду при превращении. И почему я так спокойно отношусь к предстоящему превращению? Наверное, всему виной чересчур много впечатлений, на фоне которых уже и появление дракона не удивит.
— Сейчас принесу, — подхватилась служанка и у меня отлегло от сердца.
Нарядом оказалась бордовая амазонка с ослепительно белым жабо и очаровательной шляпкой в комплекте. А мне нравится, как здесь одеваются.
Покрутившись перед зеркалом, я величественно повернулась к служанке:
— Во сколько у меня инициация?
— Ваш отец приказал спуститься к нему, как только вы будете готовы, — девушка несмело улыбалась.
— Веди меня! — снова оценив свой вид, я кивнула служанке и поплыла следом за ней. Тугой корсет и длинная юбка в пол рождали очень необычные ощущения. В таком платье само собой получалось идти прямо, гордо подняв голову и держа осанку.
Мы шли по длинному коридору. Ковер и шуршащее платье скрадывали стук каблуков. Картины в помпезных рамах проплывали мимо, но я едва обращала на них внимание. Громко бьющееся сердце, несмотря на всю кажущуюся решимость, горячей волной гнало кровь, звоном отзываясь в висках и заставляя чуть подрагивать руки.
Если Реодор и мог обмануться, то родной отец вполне может распознать самозванку.
Вот и мраморная лестница на первый этаж. Широкая, с белыми перилами, и красным ковром, бегущим вниз. Я в нерешительности остановилась.
Там внизу, в просторном светлом холле под яркой хрустальной люстрой, играющей разноцветными переливами под солнечными лучами, льющимися из высоких окон, стояли двое. Рослую фигуру, в темной одежде воина я сразу узнала — Реодор.
Второй же, приземистый и кряжистый, широкоплечий мужчина в вышитом золотом бордовом камзоле, должно быть отец Элеи. Зеор Бирнард, если я правильно помню.