— Не смей, Мих, ну нафиг, — бесстрашно возмутился Макс.
Киля даже не заметил его. Вообще беднягу никто не замечал, кроме Михаила.
Одно дело если бы Мишке предложили проучить, надрать уши и хорошенько отметелить. Но нет, «бомбануть» – это целый набор бандитских действий, где будет не только нормальная, здоровая драка, но и воровство.
На такое Михаил подписываться не собирался.
Но, похоже, было уже поздно. Механизм запущен, и он тому виной.
— Медведь, реально. Ты с батей больше не живёшь, никто ничего не узнает. Гопоту надо проучить.
— Я сейчас тебе секрет раскрою, Киля, — усмехнулся Миха. — Гопота – это мы с тобой, а они – мажоры.
— Тем более, — равнодушно усмехнулся Кириллов и пожал плечами. — Так чё?
— Я подумаю.
— Давай, думай. Лёве мы сказали, он согласился.
— Ёхарный бабай! — возмутился Мишка. — Лёву-то зачем тащить с собой? Ты как будто Лёву не знаешь?! Он если драться начнёт, его вообще нихрена не остановишь! Будет тебе: «никто не узнает».
— Лёва сегодня перешёл в наш класс, — торжественно объявил Киля и развёл руками. — Так что, братья, поздравляю, мы с вами в одной лодке.
В принципе Лёве нечего было делать в «А» классе. Экзамен он всё равно хорошо сдаст, тут осталось-то всего пару месяцев. А вот то, что его «чморным» назвали… Абрамов зря это сделал. Лёва, конечно, тихий, но тихий псих. Его можно месяцами доводить, он будет только глаза опускать и голову в плечи вжимать. А потом просто, нафиг, лопнет терпение, и, как резинка, так забубенет, что мало не покажется.
Так что за «чморнова», за монастырь можно огрести. И хорошенько так.
Теперь Миша был даже недоволен всем, что произошло. Если он может отказать Киле и его компании, то Лёве точно не откажет.
А Лёва попросит брата пойти с ним.
— Ладно, решим. До субботы ещё далеко, — Мишка отвернулся и пошёл в сторону своей квартиры.
****
Накинул капюшон куртки, чтобы спрятать лицо, задумавшись, шёл к дому.
Неприятно это получилось. Всё точно сказал Роман Борисович, что пожалеет он, а будет поздно.
Миша остолбенел, полностью осознав, что пытался натворить. Это было так страшно, что дрожь побежала по телу.
Что-то нужно было исправить!
Но это чувство беспомощности, когда надо помочь, а не можешь изменить ситуацию, просто не в силах… Уже не первый раз он ощущал подобное. И чувствовал свою слабость перед обстоятельствами. Иногда встречал людей, которым горы по плечу и море по колено, и внутри смеялся над ними. Они не знали, как может мир перевернуться с ног на голову, и события понесут мощной стихией, из которой не вылезти, а только подчиниться и попытаться не сломаться внутри пучины.