— Это все? — не особенно заинтересованно спросил я, и
снова повернулся к ней. Миса выглядела так, как будь то ее уже,
трахнули. Одежда от пота стала еще более мокрая, а рукой я
чувствовал на ее бедрах целую лужу, хотя там скорее всего натекло и
из ее киски.
— Хочешь сказать, что я не права, что не так?
— А то, что у всех нас есть определенный социальный
кредит, — переместив руку еще выше я отодвинул мизинец и погладил
место, где заканчивалась кожа и начиналась ткань ее трусиков. — Это
действительно несправедливая система, но довольно прозрачная и
простая. Ты же согласна, что такое отношение к себе, ты получила
практически сразу? Скорее всего с тобой даже никто не пытался
поговорить или разобраться, в том интересный ты человек или нет.
Это и есть тот социальный кредит, на который тебя оценили. Одни
получают все, другие ничего. И это зависит от исходных
данных.
— В твоем случае это зависит только от члена в штанах, —
хмыкнула она.
— Отчасти да, но член в штанах есть не только у меня, —
подметил я. — Но в целом я даже не спорю. Ты права, и я сейчас не
конкретно о своем члене, а скорее о везении. Есть первичные данные,
которые в первую очередь повлияют на отношение в обществе. В моем
случае это, как ты выразилась, наличие члена и внешность, в
случае... — задумался я над примером. — В случае Томпсон, это ее
физические данные и быдловатый характер. Люди разные, но только
мазнув взглядом по окружающим, мы сразу используем ярлыки. Как
только ты появилась в своей вспотевшей блузке и мокрыми от пота
волосами, тебе в момент наклеили на спину звание неудачницы. С
другой стороны, как только я появился в школе, попав в социальную
среду с низким предложением на парней и высоким уровня спроса у
озабоченных девушек, мне с пригоршней отсыпали кредитов.
— Ты считаешь, что сказал мне что-то новое? — стараясь на
замечать мою руку под юбкой с вызовом спросила Миса. — К чему ты
ведешь?
— К тому, что ты сейчас на эти мои кредиты и претендуешь,
— пожав плечами сказал я и провел своими пальцами у нее между ног,
ее трусы были насквозь мокрыми. — Арисава, я, конечно, могу тебе
посочувствовать, как девушке, которую незаслуженно травят, думаю
это нелегко. Но, по сути, ты для меня никто, да и ты сама приняла
эти правила и живешь именно по ним, с какой-то извращенной стороны,
можно сказать, что тебе даже не на что жаловаться.