Но отец продолжал молча сверлить
меня глазами.
- Ладно, допустим, это не шутка,
- выдохнула я, понемногу приходя в себя. – Но ты же ведь не согласился на это
условие, верно? Это же дикость! – я с надеждой вскинула на отца расширившиеся
от ужаса глаза.
Снова это суровое молчание. Я
чуть не задохнулась от возмущения.
- Поверить не могу! – воскликнула
я, вскакивая с места, при этом задевая стол ногой, больно о него ударившись.
Колено начало саднить, но в это мгновение мне было плевать на боль. – Ты
согласился!
- Алина, помни, за тобой должок,
- спокойно произнес отец.
Я застыла на полуслове, так и
раскрыв рот. Злые слезы застыли в глазах, но человек, сидящий напротив, никак
на них не отреагировал. Да, я больше не могла называть его папой, потому что
родители так не поступают с собственными детьми. Подумать только – согласиться
на брак с совершенно незнакомым человеком, будто мы в какой-то Древней Руси! Этот
равнодушный человек казался таким далеким…
- Но в этот раз ведь можно
сделать исключение? Я, конечно, понимаю, что свои обещания нужно выполнять, но,
может быть, я могу вернуть долг за обучение как-то иначе? Деньгами, например, –
спросила я, садясь напротив. – А выходить замуж по сделке… Это же дикость!
- И вовсе не дикость! Я не буду посвящать
тебя в детали, ты все равно мало что поймешь из сказанного, но такой ход не просто
спасет мой бизнес – да и мою собственную жизнь отчасти, - но и сделает его
гораздо успешнее. Просто поверь на слово, - сказал отец, никак не реагируя на
мои эмоции.
Я все еще не могла свыкнуться с
мыслью, что все это происходит в реальности.
- Каким таким образом? – хриплым
голосом проговорила я.
- К тому же Анатолию очень
нравится эта идея, он надеется, что с помощью женитьбы на умной и спокойной
девушке его сын Кирилл остепенится, - отец проигнорировал мой вопрос. – Да и
учитывая, что ты зарабатываешь на жизнь, ведя колонку в соцсетях, -
укоризненный взгляд в мою сторону, - это выгодная для тебя партия.
- Не в соцсетях, а в интернет-издании,
- обидчиво просипела я.
- Это неважно. Все уже решено, и
у нас с тобой был договор, поэтому тебе не отвертеться.
Тут он был прав. Не отвертеться. Нет
ничего хуже, чем нарушить обещание – это я слышала от папы все свое детство. Я
знаю, насколько отец страшен в гневе, и тот факт, что я – часть его семьи,
совсем меня не спасает. Я согласилась сделать все, что угодно, и теперь пришло
время отдавать долги. Я все это прекрасно понимала, и все же не могла
согласиться на подобное безумие.