- Я и есть простая девушка, -
сказала я. – Разве ты еще не понял? Ведь именно такой ты меня и полюбил. Просто
я никогда не думала, что через столько лет мне снова придется идти у отца на
поводу.
- Так давай уедем! – голос Ромы
звучал настойчиво.
- Куда? – в раздражении бросила
я. Неужели он думает, что я вот так вот просто согласилась на брак с незнакомым
человеком, не перебрав все возможные варианты? – Назови мне хоть одно место на
Земле, где человек, у которого много связей по всему миру, не сможет тебя
найти?
Рома хотел было что-то сказать,
но, едва открыв рот, тут же его закрыл. Повисло тягостное молчание. Да, Рома,
все именно так. Выхода просто нет. Но это не значит, что я смирилась со своим
положением.
- Несмотря на весь этот дурдом, я
не отказываюсь от своих чувств к тебе, - сказала я, глядя своему парню прямо в глаза.
- Я тоже, - вздохнул он. – И все
же… Мне и вправду нужно это все переварить.
- Я понимаю… - протянула я,
удрученно наблюдая за тем, как Рома поднимается со своего места. Я направилась
вслед за ним в коридор. Там он надел кроссовки, поднял спортивную сумку и
неуверенно посмотрел на меня. Я готова была кинуться к нему в объятия,
разрыдаться и умолять, чтобы он не уходил, чтобы отнес свою дурацкую сумку в
комнату и заполнил своей одеждой мой шкаф, ведь я понимала - если Рома
переступит через порог моей квартиры, что-то изменится. Раз и навсегда. Да наши
отношения и так не могут быть прежними, а испортила все я.
Рома продолжал сверлить меня
взглядом, будто бы не узнавал девушку, стоящую напротив.
- Ну, пока, - сказал он.
Не выдержав, я сделала шаг вперед
и протянула к нему руки.
- Надеюсь, скоро увидимся, - с
надеждой проговорила я.
Рома рассеянно кивнул и привычным
жестом наклонился ко мне, чтобы поцеловать, как всегда делал перед уходом. В
последний момент передумав, он чуть приподнял голову и легко, еле заметно,
дотронулся губами до моего лба. Этот братский жест чуть не вызвал у меня
приступ истерики.
- Пока…
Рома переступил порог дома, и
дверь за ним закрылась с громким щелчком. Гул от этого щелчка еще долгое время
неприятно терзал мои уши.