Я закрыл глаза и вновь сосредоточился на дыхании. На этот раз
отринуть посторонние мысли получилось едва ли не сразу. Минут
двадцать я лежал, наслаждаясь НИЧЕМ, когда в голове не бродит
никаких мыслей, ты полностью расслаблен и абсолютно спокоен.
Интересно, как наличие медитации должно повлиять на навык
ускорения восприятия, кроме как позволит мне действовать дольше без
перенапряжения? И повлияет ли?
Я встал с кровати и использовал навык замедления времени.
Ощущения, сопровождавшие навык, были теми же самыми — при попытке
шагнуть вперед приходилось напрягаться, легкий прыжок вверх прошел
как обычно, и приземление заняло то же субъективное время, что и
прежде. Но что-то все же изменилось: контролировать движение
энергий и рун внутри головы стало чуточку легче. Да и объем
энергии, кажется, немного вырос. Но в этом я уже не уверен.
Следующие четыре дня я только и делал, что упражнялся с
моргенштерном, медитировал, тренировал маневры уклонения и
употреблял зелья. Хотя нет, вру — еще я слегка подсел на обычные
деревенские развлечения.
В селе тоже жили подростки. Я заинтересовал компанию из шести
пацанят, которым было от тринадцати до шестнадцати лет. Когда мы
повстречались с парочкой ребят в первый раз, я как раз шел к дому
старушки, и за мной шагала медная махина. Ребята застыли и
выпучились на металлического здоровяка, а спустя пару часов пришли
ко двору старушки и пригласили меня поиграть с ними в мяч. А я
забавы ради согласился. Возможно, в первом мире я неплохо играл в
футбол, или хотел научиться играть. А может, смотрел за игрой по
телевизору, не важно. Важно, что правила футбола и местной игры
были схожи.
В первую игру мы разделились четыре на три и провели четыре игры
до десяти попаданий в ворота. Я даже не использовал навык ускорения
восприятия — по сравнению с остальными подростками, которые зелий
ни разу в жизни, наверное, не видели, я был неплохо натренирован.
Плюс еще каждый физический навык давал свой бонус. Навык владения
билом, который укрепил плечевой пояс, спину и бедра, добавил силы.
Навык владения кинжалами, который сделал меня гибче, ловчее. Малый
комплекс уклонения тоже повлиял на ловкость и скорость, оценка и
навык ускорения восприятия поневоле это восприятие затронули.
В общем, детей я сделал, как... детей. Вроде бы, нечем
гордиться, но я все-таки нашел повод. Кто сможет чуть меньше чем за
три месяца вырастить из хилого подростка — весьма способного юношу?
Я вот смог. Причем, я не тренировал этого самого подростка, с
интересом наблюдая за его потугами — напрягаться и выкладываться
пришлось самому.