И брат решил, что сейчас самое время донести до меня свою
науку.
– В Академии тебе может прилететь в любой момент и непонятно с
какой стороны, и потом попробуй разберись, кто прав, а кто виноват!
Но даже если разберешься, в деканате этого делать не станут.
Накажут всех сразу, чтобы другим было неповадно.
Таково было краткое наставление Тобиаса перед началом первого
учебного года, и я отнеслась к этому крайне серьезно.
Все понятно, сказала брату. Что тут сложного – не щелкать
клювом?
Придерживалась его науки все три курса в Академии Грно, да и
сейчас, в столичной, не забывала внимательно поглядывать по
сторонам. Защитное заклинание тоже на себя накинула – давно уже
привыкла никуда без него не выходить.
Правда, сперва мне пришлось миновать седовласого привратника на
центральных воротах. Тот не захотел меня пропускать, заявив, что у
меня нет магической метки Академии, а без этого никак – ни выйти,
ни войти. Пришлось показать ему письмо о зачислении с печатью и
подписью ректора, со скорбным видом согласившись, что прибыть мне
надо было несколько дней назад.
Да, виновата, сказала ему, и очень сильно раскаиваюсь в том, что
опоздала. Правда, учеба начинается только завтра, так что надеюсь,
что меня все-таки простят. Вернее, сперва пропустят на территорию
академии, потом отругают в деканате, после чего простят.
И меня пропустили.
Следуя неопределенному взмаху руки привратника, когда я
спросила, какой из трех корпусов считается факультетом Людской
Магии, в котором заодно находилась и администрация, я потащилась по
мощенным плиткой дорожкам в сторону серой башни с темной черепичной
крышей, венчавшейся острым шпилем.
Шла, время от времени останавливаясь и перекладывая из одной
руки в другую то саквояж, то корзину, то клетку. Но легче они от
этого не становились.
По дороге пару раз нервно улыбнулась студентам в разноцветных
мантиях – каждый курс носил форму в свой собственный цвет.
Некоторые из учащихся останавливались и провожали меня недоуменными
взглядами, на что я украдкой вздыхала.
Ну да, опоздала, знаю! Но не по своей же вине!..
Шла-шла, пока ручка саквояжа не решила меня окончательно
покинуть. С ней засобирался и Бельгаш – принялся биться в клетке,
просясь на волю. И я подумала: точно, зачем мне тащить на себе еще
и упитанного филина?!