Я покатала языком во рту маленькую жемчужину. Это и была душа рыси. Все славы при рождении получают такие жемчужинки. Но это не просто бусинки. Они магические и заключают в себе вновь рожденную душу, а кроме того, обладают всевозможными свойствами, пока мне мало известными. Я спрашивала об этом у Влада, но он ответил весьма туманно. Как я поняла, каждый слав, развиваясь как личность, наделяет свою душу-жемчужину какими-то особенностями в соответствии со своим характером и образом мыслей. Так что свойства у всех жемчужин, по идее, должны быть разными. Обычно славы носят их в виде пирсинга в языке и никогда с ними не расстаются. Некоторые вдевают в них шнурки или цепочки и надевают на шею. Я получила свою только в полночь, поэтому еще не успела придумать, как буду ее носить. Но вариант пирсинга в языке мне казался наиболее приемлемым. Влад, видимо, думал об этом же, потому что, заметив, как я перекатываю языком жемчужину, спросил:
– Как будешь ее носить?
– Как ты! – улыбнулась я.
– Доверяешь? – поинтересовался он. – У меня есть запасная золотая штанга для пирсинга, я могу прочно приделать твою жемчужину и вдеть ее в язык.
– Хорошо! – обрадовалась я.
Я-то думала, что мне придется отправляться в Благовещенск, где я жила до превращения, и отдавать бесценную жемчужину мастеру пирсинга. Мне это не очень-то нравилось! Я положила бусину Владу на протянутую ладонь, и он скрылся в спальне. Скоро он вернулся. Заметив в его пальцах иглу, я лишь улыбнулась.
– Будет немного больно, – предупредил он. – Не боишься?
– Ни капли! – уверенно ответила я и высунула язык.
Влад все сделал очень осторожно и невероятно быстро. Я даже и почувствовать ничего не успела. Странно, но и крови практически не было.
– Понимаешь, Лиля, – мягко сказал Влад, – ты стала рысью, и многое в тебе изменилось. Хочу предупредить тебя о кое-каких опасностях, связанных с твоими новыми особенностями.
Его красивое лицо нахмурилось, и я перестала улыбаться.
– Твой болевой порог несколько изменился, – сообщил он.
– Так вот почему я почти не почувствовала сейчас боли! – заметила я. – А я уж решила, что это у тебя такие нежно-волшебные руки!
– Нет, это твое тело так изменилось! – сказал он.
– Разве плохо? – удивилась я. – В чем же тут опасность?
– Когда ты меньше чувствуешь боль, то становишься более безрассудной и на охоте, и в играх, и в сражениях с противниками, а это недопустимо.