Новый дом с сиреневыми ставнями - страница 19

Шрифт
Интервал


И вот смотрите, в Штатах вовсю трубят об этом кошмаре, предупреждают. Общественную организацию создали под девизом «Молчание – смерть». А у нас – тишь да гладь…

– А чего порядочным людям бояться? – откликнулась мама. – Ты же сам говоришь: Содом. Вот пусть такие и боятся.

– И порядочных касается! Смотри, вот видишь фото – это порядочный. Женат, никаких связей на стороне. Кровь во время операции перелили. От зараженного донора…


Тогда, в далеком восемьдесят шестом году, невозможно было представить, в какой прогрессии будет увеличиваться число больных. Россия, как всегда, была захвачена врасплох. Шквал наркомании, заражение через использованные шприцы, миллионы смертей. И наш идиотский фатализм, рабская покорность судьбе, проклятая русская рулетка.

Позднее Таня вместе со всеми распевала трогательную песню: «Но у тебя СПИД, а значит, мы умрем…» Парни геройствовали, отказываясь от презервативов и требуя того же от подруг как доказательство их любви. Ромео и Джульетты нашего времени…

Всем известны шокирующие истории о том, как муж заразил жену, а сам заразился от любовницы, которой доверял, и так далее… Но каждый в глубине души уверен: его это не коснется. Просто потому, что это невозможно. Слишком уж несправедливо и беспричинно.

Несправедливо и беспричинно. Несправедливо и беспричинно.

Два дурацких слова вертелись в усталой Таниной голове, мешая думать и на что-то решаться.

– Да, – вспомнила она недавно услышанную фразу, – вот, про меня: с тех пор как мне отрезало трамваем голову, жизнь как будто остановилась…

За что?

Дитя большой любви

И все-таки… Все-таки вопрос «за что?» не переставал ее терзать. Ей даже казалось, что временами она находит на него ответы. Каждый раз разные. Наверное, каждый раз неправильные. Ну разве дано простому смертному знать, за что его наказывает судьба?

Определенные догадки и предчувствия приходили ей в голову не раз, и это никак не зависело от того, что она узнала прошедшим днем.

Просто были некоторые слова, забитые в ее голову настолько давно, что она и не вспомнила бы, когда впервые услышала их.

В хорошие минуты семейного мира ей всегда объявляли, что она – дитя большой взаимной любви.

Но Таню было не провести. Большая взаимная любовь представлялась ей немножко другой. От кого-то она услышала афоризм: «В России не так страшен национальный вопрос, как ответ на него». Таня самой себе казалась этим самым ответом.