Сам себя сейчас он судит,
Что утратил жизни суть.
«Эх, виновен, признаюся,
Матери в глаза боюсь я
Опустить стыдливый взор».
Слышит ухом разговор,
Матушке отец глаголет:
«Отпусти же, пусть зайдёт,
Видишь сколько в сыне боли
От того, что не живёт.
На тебя мы не в обиде.
Стыдно? Пусть! Забудь про страх.
Мы тебя лишь породили,
Жизнь твоя в твоих руках.
Сам решил уйти однажды,
Сам реши вернуться,
Но теперь подумай дважды.
Мать, готовь-ка блюдца,
Чай, варенье, мёд и хлеб.
Нужно встретить сына.
Дальше мы трудиться в хлев,
Пока будут силы».
Стыдно Лёше, нет лица.
Вдруг взорвался громом
Сын, что весь пошёл в отца:
«Наконец-то дома!»
Время шло, летело даже,
День, неделя, год… Постой!
Взглянешь, так-то и не скажешь,
Что наш Лёшка городской.
Что не так давно учился
На акулу и лису,
А теперь он очутился
В настоящем-то лесу.
Нос пронзает запах хвои,
Дерево трещит сухое
Для печи, да на дрова,
Не сбежишь от топора.
Слышно было как стучал
Целый божий день,
С каждым взмахом выбивал
Городскую лень.
Вот прошли болячки разны:
Гайморит, желудка язвы,
Не болела больше печень.
Понял – дело тело лечит.
Да и банька помогла,
И еда живая.
(Ну а вкус у молока,
Что сказать не знаю).
Лёжа тихо у пруда,
Отдыхая от труда,
Слышит Лёша чей-то шаг,
«Интересно, друг иль враг?
По мою ль крадётся душу? —
Думал он, лежал и слушал. —
Да какой тут враг в деревне?
Город сделал слишком нервным».
Любопытством разум жаря,
Затаился он в траве,
Видит, то девчонка Варя
Наклонилася к воде.
Вместе с ней он рос в деревне,
То была его любовь,
Искорка от детской первой
Разгоралась нынче вновь.
Простота её движений,
Нежный, но игривый взгляд,
«Ладно, время для решений,
Шаг вперёд или назад».
(Вот моменты жизни целой,
Где хозяин, братец, – ты.
Будь же честен, будь же смелый,
Эти качества важны).
Встал, расправил шире плечи,
Медленно пошёл навстречу:
«Здравствуй, Варя», – ждёт ответ,
Слёзы: «Лёша, ну привет!».
Долго так они сидели,
Говорили по душам
И смеялися, и пели,
Слышно было тут и там.
Солнце, наблюдая встречу,
Видя, как друг дружку лечат,
Что есть мочи ночь держало,
Раскраснелось и упало.
Фонарей здесь не водилось,
Так что тьма к пруду спустилась,
Взяв в заложники кусты,
Добралась и до воды.
Тень ползёт по коже нежной,
Стынет в жилах кровь,
Только нет у ней надежды,
Ведь горит любовь.
Светится снаружи Варя,
Лёша – изнутри,
Всем в округе свет свой дарят,
Как ты не крути.