– Итак, этот боец на сегодняшних стрельбах отстрелялся хуже всех. Мало того что он не попал ни в одну мишень на сегодняшней проверке по стрелковой подготовке, из-за чего весь взвод совершал обратный марш-бросок в противогазах, он понизил результаты боевых показателей всей роты, из-за чего мы на сегодня худшие в батальоне, – вёл дисциплинарно-поучительную профилактику старший сержант – заместитель командира взвода, перед строем, где навытяжку стоял один из бойцов подразделения.
– Чтобы впредь данный инцидент не повторился, а также служил хорошим уроком для всего взвода и для каждого лично, а также, чтобы вы осознали, как нехорошо подставлять своих товарищей и командование, которое выбивает из вас всю гражданскую дурь ради того чтобы вы уцелели на войне, к данному слону будет применено дисциплинарное взыскание. А все остальные будут дружно его поддерживать своими отжиманиями вместо того, чтобы использовать это время в личных целях.
– Боец, выложить всё в каску из карманов. Всем снять оружие и экипировку, – приказал младший сержант, командир отделения, который бежал в конце подразделения, подбадривая отстающих пинками и крепким словцом.
– О, а это у нас кто? – спросил сержант, вытащив из двухкилограммового «головного убора», который боец держал в руках, фотографию девушки.
– Это моя невеста, – ответил боец, переживая, что тот её сомнёт и выкинет как неуставной предмет гардероба военнослужащего.
– А что ты её с собой везде таскаешь, не жалко что затрётся? – в притворной заботе спросил младший командир, и продолжил, – любишь её небось, а?
– Да, – тихо, стесняясь ответил солдат.
– Так рви её, рви, и вы все свободны до утра, это тебе будет наказанием за твою подставу и нерадивость.
– Не буду рвать, – тихо, но уже уверенно ответил боец.
– Так. Всем принять упор лёжа, и тебе тоже, слоняра! – заорал сержант на вымотанное подразделение и бросил фотографию на землю перед лицом её хозяина.
– Раз, два, полтора, – командовал, упиваясь своей властью, сержант.
Прошло неизвестно сколько времени, такое никто не считает, но все думают: – не может же это быть вечно, когда-то ведь и это закончится.
Никто не ныл и не юродствовал, все понимали, – такое может быть с каждым, нужен лишь только предлог.
– Ты хоть понимаешь, что ты весь взвод наказываешь тем, что, как баран, упираешься и хочешь уйти от своего личного наказания, которое ты заслужил в отличие от своих товарищей. Раз, два, полтора!..