* * *
Шла весна 1990 года. По столице Азербайджана, Баку, переживающей не лучшее время, с установленным ещё кое-как державшимися властями комендантским часом, с лязгом и скрежетом об асфальт траков, вырывающих из-под гусениц боевых бронемашин снопы искр, продвигался боевой ночной патруль воздушно-десантных войск Советского Союза.
Пулемётчик 56-й гвардейской десантно-штурмовой бригады ВДВ Сергей Конев в полной боевой экипировке сидел на броне БТР Д5, впрочем, как и другие бойцы его отделения, широко расставив ноги и уперев их в неровности и выпуклости её панциря, чтобы от резкого манёвра не вышвырнуло с борта боевой машины. Боевые доспехи: бронежилет, обтягивающий грудь, спину и мышцы живота, вселял уверенность, а в чём-то даже неуязвимость; солдатская каска, частично защищающая голову, не давала расслабиться ни на мгновение мышцам шеи. Пулемёт качался в такт корпусу воронёным длинным стволом с пристёгнутыми к нему ножками. Чёрное небо города то тут, то там, время от времени прорезали трассеры автоматных очередей, унося с собой смерть на наконечниках своей иглы.
Ну как же охота жрать, – подумал Конев, – последний приём пищи был где-то в районе восемнадцати часов, – перебирал память десантник, – а ночь уже на исходе, рассвет вот-вот настанет. Интересно, что бы я сейчас выбрал, если бы предложили что-то одно – жрать или спать. А хрен ли там загадывать, что одного, что другого в ближайшие часы всё равно не предвидится. Ты бы бабу ещё сюда добавил для полноты желаний, – усмехнулся пулемётчик своим мыслям и улыбнулся в темноту. – Будет новый день, – будет и новая пища. Но день-то всё равно придёт, так как жить я собираюсь долго и счастливо, а значит, с ним пребудет и пища. А если не дай, конечно, Бог не придёт новый день, то и пища отпадает автоматически.
На этой позитивной ноте, сложившейся из уже имеющейся практики боевых походов в горячие точки, он успокоился и прекратил свои мысли о благах человеческих, всматриваясь в темноту городских улиц.
Ощутив толчок под локоть левой руки, развернулся в сторону соседа, брата по оружию, чуваша – снайпера Пули, который прикладом СВД6 пытался обратить на себя внимание. Так уж повелось издревле, на боевых выходах для простоты, а так же шифровки и скорости передачи информации мало кого называют по имени, а уж по фамилии и подавно. Более того, в определенных условиях сложной боевой обстановки, например в разведке особой секретности, для передачи информации бойцы имеют только порядковый номер относительно должностей: командир группы – первый, замком – второй и т. д. Но прозвище Пуля получил не оттого, что был снайпером (не правда ли, на первый взгляд, странное совпадение), а от своей фамилии – Пулькин.