– Ну, как знаете, мы и без Вас обойдемся, только не надоедайте нам после этого со своими проблемами, нам и своих хватает. Или Вы думаете, что мы самоубийцы, потерявшие вкус к жизни…
– Я попробую добиться официального разрешения на вашу выписку из больницы, но это займет не меньше недели, – Бергман решил идти на сделку.
– У нас, да и у Вас, нет столько времени, и потом, что если Вам откажут, бежать после этого будет гораздо труднее.
– А три дня у вас есть? Дайте мне это время, я обещаю, что добьюсь разрешения.
– Хорошо, нам нужны будут наши паспорта, карточки… Они в полиции или в больнице?
– После разрешения на выписку вам все вернут, а теперь будьте хорошими мальчиками, ешьте конфетки, – Бергман сорвал с коробочки крышку и стал усердно угощать конфетами Отари и Вели, испытывающих чудовищное отвращение к сладкому.
– Ну, да, по-вашему, я должен был принести литр водки.
– Ну что Вы, в самом деле, Пауль, думаю, половины было бы вполне достаточно, ведь мы не так здоровы, как Вам показалось. Отдайте эту гадость нашей медсестре, Вы, наверное, с ней уже познакомились – африканская красавица.
– Ладно, умники, я сам разберусь с этой проблемой…
Три дня спустя скоростным поездом «Цюрих-Кёльн» друзья выбирались из Швейцарии. Бергер выполнил свое обещание. Сопровождая их в поездке из Берна в Цюрих, он неустанно напоминал, каких трудов ему стояло разрешение на выписку из больницы двух, по сути, невыздоровевших пациентов. Смысл намеков Бергера был вполне прозрачен – он ожидал от кельнской поездки прояснение ситуации, связанной с разгромленным, но вполне еще способным на очередной террористический акт, «Белым Братством». Второго взрыва в столь благодатном и спокойном месте, как Берн, Бергеру попросту не простили бы. В глубине души он думал, что и сам бы себе этого не простил, поскольку атаку на автобус полностью проглядел. Если бы не эти сумасшедшие русские, пришлось бы добровольно подать в отставку сразу после взрыва автобуса, приведшего к человеческим жертвам.
– Думаю, мы успеваем на восьмичасовой поезд? – спросил Отари, чтобы прервать словесный поток Бергера.
– Восьмичасовой? Ах, да, конечно, времени вполне достаточно, да и ходят поезда почти через каждые два часа, – Бергер был явно раздосадован сменой важной для него темы разговора и попытался вновь взять нить беседы в свои руки: