– Позвольте хотя бы поговорить с матерью Никиты. Неизвестный маг должен был ошиваться рядом, возможно, удастся найти следы.
– Ну и упрямый же ты, Леша! Ох и упрямый! Мать, конечно, допросить можно, но, опять же, после департамента. Это я выбить смогу, однако ты к ней не поедешь. Другие оперинженеры займутся.
– Предлагаете сидеть сложа руки? – это было даже смешно, не по-доброму так смешно.
– Именно так. Считай, что ты отстранен от этого дела. А теперь иди. И радуйся, что тебе в надзиратели красивую бабу приставили.
– Тоже мне радость, – буркнул я, выходя из кабинета.
Алиса Расколова беззаботно дожидалась подле двери с чашечкой кофе в руке.
– Ну, боец, отстрелялся? – приветливо улыбнулась она.
Оставив ее реплику без внимания, прошагал мимо. Девчонка тут же спохватилась, избавилась от напитка и двинулась следом.
– А каблуки на службе не мешают? – все-таки подначил я.
– Что? Ах, это… Нет, я уже привыкла.
И тут меня прорвало. Ну не мог я больше сдерживать охватившего меня отчаяния. Резко повернувшись к ней, так что рыжая бестия оказалась неприлично близко, сдавленно выговорил:
– Слушай, девочка, а хочешь отпуск? Вот прямо сейчас, а? Не нужно будет целый день таскаться за мной – свободна! Сходишь по магазинам, накупишь шмоток, отдохнешь, в солярии позагораешь. Обещаю не выдавать тебя этой твоей мегере в погонах.
Предложение, на мой взгляд, шикарное.
– Прости, Алексей, служба. Но я с удовольствием схожу в солярий, если тебе туда надо, – обворожительно улыбнулась она.
Спорить бесполезно. Подкупать бабскими слабостями – тоже. Короче, прилипла – клещами не отодрать. Да что ж я, от девки сопливой не смогу отделаться? Еще чего! Запросто!
– Мне в сортир надо, – глядя на нее в упор, нахально сообщил я.
Быть хамом сейчас крайне приятно, однако Алисе моя наглость по барабану.
– Надо так надо, подожду, – лицо рыжей осталось невозмутимым.
Я направился вниз.
– Здесь тоже есть! – донеслось со спины.
– На этом этаже не работает.
В туалете было пусто, ни единой живой души, словно все вдруг в одночасье перестали справлять нужду. И это глупое везение было очень кстати: не надо объясняться с сослуживцами.
Виртуозно орудуя шваброй, честное слово, словно всю жизнь только этим и занимался, зацепил ручку окна, дернул в сторону – створка послушно открылась. Я подпрыгнул и ухватился за пластиковый край белой рамы. Затем подтянулся и таки взгромоздил свою тушу на подоконник. Острое ребро больно впилось в живот, когда я предпринял попытку перевалиться через него нижней частью тела.