* * *
Дунаева ездила с концертами по Омской области. Ее продюсер сделал все, чтобы весть не дошла до певицы, и гастрольный тур завершился отлично. Дунаева приехала в Краснодар, когда брата уже кремировали. Его убийца сидел в тюрьме, а оперуполномоченного Крылова выгнали со службы. Она задержалась в городе на полдня и уехала обратно. Весной на адрес ее электронной почты стали поступать фотографии изуродованных и убитых женщин. О жертвах нет никакой информации, письма сопровождают только короткие подписи типа «Тебе нравится такая смерть?». Послания отправлены неизвестно откуда, аноним неплохо знаком с компьютерами и Интернетом.
– Мне стало страшно, – сказала Дунаева. – Так страшно, что я перестала себя контролировать. Не задумалась о последствиях своих действий. Сорвала телефонную трубку и позвонила заместителю начальника московского ГУВД Богатыреву. Николай Николаевич милейший человек, я с ним познакомилась еще лет пять назад, тогда первый раз выступала на концерте, посвященном Дню милиции. Он ответил, что ждет меня. Внимательно выслушал, что-то записал и успокоил как мог. Обещал прислать одного из лучших сыщиков МУРа.
– И прислал?
– На следующий день в этой комнате появился некий Юрий Девяткин, майор. На редкость бесцеремонный тип. К тому же законченный циник. Я спросила, как продвигается мое дело. А он говорит: мол, никакого дела пока нет. Он работает в убойном отделе, занимается мокрухой. А в кабинете и в других комнатах, как он успел заметить, трупы не валяются. Поэтому и дела никакого нет. И не будет. До появления первого покойника, скончавшегося насильственной смертью. Короче, надо ждать трупа, а там посмотрим. И все это он говорит как-то снисходительно, с противной улыбочкой. Будто обращается не к взрослой женщине, а к умственно отсталому подростку. Такое впечатление, что он презирает людей моей профессии. И меня лично. Он долго рассматривал те фото, что висели в почтовом ящике компьютера. Переписал картинки на диск. И, уходя, сказал, чтобы я обращалась, когда поступят новые фотографии. Это была глупость с моей стороны – переться в милицию. На поклон к начальству.
– Вы сделали правильные выводы, – кивнул Радченко.
– Господи… А дальше все покатилось кувырком. Я вынуждена была отказаться от гастролей, назначенных на май. От всех этих волнений пропал голос, всего на неделю, но гастроли – псу под хвост. Пришлось заплатить неустойку. Сорвался выпуск диска, который мы готовили полгода. И это только малая часть моих бед.