– Попарю, – кивнул Туманов.
* * *
Телохранители периодически выходили из комнаты, где стоял накрытый для них стол. Заходили то в парную, то в сауну, окунались и возвращались к себе. Они вели себя так, словно не замечали трех пар – мужчин средних лет и девиц, резвящихся у бассейна, в который теперь пустили теплую воду. Телохранители привыкли ко всему – насмотрелись за время работы на Туманова – и знали: на женщин принципалов можно смотреть, но нельзя трогать, даже если очень хочется. Но эти девицы им уже так примелькались, что воспринимались как коллеги по работе – тоже из штата Туманова и К°. В общем и целом так оно и было. Валентин Петрович любил постоянство во всем.
Вдосталь порезвившись у бассейна, Туманов, Александров и Рысин в сопровождении дам отправились к столу, где появились новые блюда и доходили очередные порции шашлыков.
Маркиза пристроилась на коленях у Туманова, Ира усадила себе на колени «малыша» Рысина, а Психологиня прижалась бочком к Алексу.
Начали с пива. Потом взялись за водку, закуску и шашлыки.
– Слушай, что ты там про датчан говорил? – повернулся к Рысину Валентин Петрович.
Олег оторвался от Ириных губ и сообщил:
– Факс сегодня пришел. Хотят фабрику строить.
Об этом компаньоны Рысина уже слышали. Ну и что? Мало к ним факсов от датчан и прочих скандинавов приходит?
– Фабрика колбасная. Под Гатчиной.
– Почему под Гатчиной? Другого места, что ли, не нашли? – пожал плечами Туманов.
Александров заметил, что уж, наверное, место не с потолка взяли. А почему именно Гатчина – у датчан узнать можно, если это так волнует Туманова.
Валентин Петрович попросил Олега Рысина продолжать.
Как обычно, потенциальные иностранные партнеры хотели, чтобы институт Туманова подогнал иностранный проект к российским условиям.
– В чем проблема? – удивился Туманов. – Подгоним.
Сам Валентин Петрович, естественно, подгонять ничего не собирался – для этого у него имелось множество специалистов, каждый из которых прекрасно знал свое дело, за что им шеф хорошо платил. Туманов же брал на себя лишь решение глобальных вопросов и определял магистральную линию. Держал в руках все нити, так сказать.
Датчанам к первому января требовалось сделать сто тридцать два чертежа.
– Сделаем, – сказал Туманов, разливая водку.
Сам Валентин Петрович даже не помнил, доводилось ли ему в техникуме, оконченном тридцать пять лет назад, что-то чертить. Бухгалтер Александров тоже ничего никогда не чертил и не представлял, чем отличается конструкторский чертеж от архитектурного.