Мы с Норкой на «ты». Я на десять лет старше, но она начальница. Не могу сказать, что мы питаем друг к другу дружеские чувства, но мы нужны друг другу, и обе это понимаем. Вне работы мы не общаемся. Я не знаю, чем живет Норка вне работы и есть ли у нее личная жизнь. Признаться, меня это не интересует.
Муж Норки, Ашот, создавший этот центр, который Норка в дальнейшем расширила, погиб в автомобильной катастрофе вместе с их общим сыном. После этого Норка с головой ушла в работу. Тогда я была готова оказать ей поддержку, посочувствовать, но Норка жестко заявила всем сотрудницам, что ей не нужна жалость. Я не знаю, как и с кем Норка проводит время за пределами центра. Хотя, с другой стороны, она находится в нем с утра до ночи… Ну что ж, это ее выбор и ее жизнь. Я не лезу в нее, она не лезет в мою. Это устраивает обе стороны.
Мне очень жаль, что Ашота больше нет. Он был щедрым и добрым человеком. Он взял меня на работу пять лет назад. Взяла бы на его месте Норка? Не знаю. Не уверена. Конечно, Ашот был еще и деловым человеком и явно просчитал все варианты, когда меня брал. Но он меня еще и пожалел. Норка никогда никого не жалела, правда, и себя не жалела тоже. Ашот был спокойным и уравновешенным. Норка же часто срывается на сотрудниц. По-моему, у нее не все в порядке с нервами. Хотя после того, что она пережила, это неудивительно. Но почему она не воспользуется хотя бы частью процедур, предлагаемых центром? Не сходит к невропатологу? Или пользуется и ходит, а я об этом не знаю? Но ее вспышки гнева всех раздражают. Меня же больше всего раздражает Норкина жадность. Она за копейку удавится – при ее-то благополучии. И на кого ей тратить все эти деньги? Или есть на кого?
Норка предложила лично обзвонить моих клиенток, записанных на среду, и перенести занятия на другой день. Я поблагодарила. У меня нет фиксированного оклада, я получаю проценты с каждой внесенной клиенткой суммы. Но нет занятия – нет оплаты. Я сама заинтересована в том, чтобы их провести.
– Тебя еще никуда не вызывали? В милицию? В прокуратуру?
– С какой стати? – опять спросила я, как и после аналогичного вопроса Вити.
– Ты же наследница…
Ну конечно! Вопрос наследства не мог не прийти в голову Норке.
– Не я, а мои дочери. Нора, неужели ты думаешь, что я могла… убить кого-либо? И зачем мне убивать бывшего мужа? Через пять лет после развода?