- Тогда остается предположить, что эти раны затянулись за пару
часов, что противоречит медицинской науке, - доктор принялся
убирать в саквояж медицинские приспособления. – Скажу вам, даже
магическая пролиферация наивысшего уровня не может происходить так
быстро! Это просто невозможно! – последнее слово он произнес особо
громко. - Разумеется, я сейчас выпишу средства. Все необходимое,
чтобы скорее снять опухоль и гематомы, а в остальном его
сиятельство всецело здоров. Если бы не эта странность на животе, то
просто не к чему придраться.
Проводив врача и поручив слуге бежать в аптеку с рецептом,
графиня спешно вернулась в мою комнату, придвинула стул ближе к
кровати и, устроившись на нем, сказала:
- Саш, пожалуйста, объясни мне все. Ты явно что-то скрываешь. Я
хочу знать правду. Всю правду!
- Мам, а давай ты, наконец, перестанешь относиться ко мне, как к
ребенку, - меня действительно напрягало ее излишне трепетное
отношение. - Я практически окончил школу второго круга. С этих пор
я считаюсь не ребенком, а полноценным мужчиной. Вот не надо со мной
больше нянчиться. Не надо охать и хвататься за голову при малейшей
царапине. Пойми, ответственность за мою жизнь, мое благополучие и
будущее теперь лежит на мне. Кстати, ответственность не только за
мою жизнь, но и твою. Ответственность за нашу небольшую семью и ее
благополучие. Прими, наконец, это. Взамен я буду с тобой достаточно
прямым. Идет?
- Ты, наверное, прав, - чуть помолчав признала она. - Но тоже
пойми, что даже в сорок и пятьдесят лет, если я, конечно, доживу до
такого твоего возраста, ты по-прежнему будешь для меня моим
ребенком. Но я постараюсь, Саш. Я вижу, как ты повзрослел. Очень
повзрослел. Особенно я это почувствовала сегодня. Ты даже стал
как-то иначе изъясняться. Тверже, решительнее, рассудительнее.
Давай, рассказывай все, как мой полностью взрослый сын. Я все могу
понять, не надо от меня ничего скрывать, даже если там скрывается
не самая приятная правда.
- Хорошо. Только то, что я скажу тебе покажется невозможным, - я
приподнялся, удобнее устроившись на подушках, чтобы уже второй раз
за сегодняшний день рассказать маме о случившемся со мной. Второй
и, надеюсь, последний. – В общем, я опускаю ненужные подробности.
Как я сказал, в Шалашах на меня напали четверо из какой-то местной
банды. Предполагаю, они действовали по чьей-то наводке, может
деньги отрабатывали. И напали, с целью ограбления, а чтобы убить.
Кроме ударов кулаками, я получил два глубоких ножевых ранения – их
следы и озадачили доктора, - я чуть отодвинул полу халата, обнажая
часть живота и перевел взгляд на маму, видя, как побелели ее губы.
– Возникает разумный вопрос: почему я до сих пор жив и свежие раны
так быстро затянулись? Я же объяснял, мам: Артемида. Я не врал, что
общался с богиней. Она попросила Асклепия исцелить меня – вот
результат. Глубокие ножевые ранения затянулись и заживают прямо на
глазах. Поэтому я настаивал, что не нужен мне никакой врач. Зачем
он, если моим здоровьем занимался сам Асклепий? С этим все ясно,
да? Можешь верить, можешь не верить, но других объяснений нет и не
будет. Далее… В моем теле и мне самом скоро наступят кое-какие
полезные изменения. Для простоты считай это даром богов. Вероятно,
проявятся серьезные магические способности, и кое-что еще. Это я
говорю для того, чтобы ты не слишком удивлялась и не пугалась, если
заметишь какие-то необъяснимые перемены. Ну вот, вкратце все.