Кот бегал из детства в старость и обратно. С одной стороны, игрив, с другой – ленив... Коза в детство никак не шла – уж больно флегматична. Ну а Драконов сплошь и рядом называли вечными юношами. Кабана же, напротив, был большой соблазн записать в старики, хотя друзья-Кабаны и уверяли меня в своей вечной молодости.
И вот в январе 1988 года, наблюдая за своим сыном, которому только-только исполнилось восемь месяцев, я вдруг осознал, что сей малец, не прожив еще и одного года, перешел за последние дни в совершенно новое состояние, что состояние это – второй возраст и соответствует он знаку Обезьяны, ибо все в его поведении соответствует нашему представлению об этом знаке – загадочная улыбка, сладость, всеядность, страсть все пощупать, попробовать.
Координаты шести знаков на возрастной шкале сразу стали совершенно ясны. Остальное, как говорится, было делом техники.
Как только эта схема возникла в голове, заполнить пустые клетки не составило труда.
Петух никогда не претендовал на место в детстве, но ведь ему и не предлагалось детство – ему предлагались первые восемь месяцев после рождения – очень странный возраст беспрерывных криков, беспомощного барахтанья и постоянного сна.
Коза вписалась между Обезьяной и Лошадью, напомнив о своих инфантильных капризах и о достаточно легком проходе к детской психологии (Марк Твен, Астр ид Линдгрен, Александр Пушкин, Джонатан Свифт).
Что касается Кабана, то сразу вспомнилась его центральная роль в интеллектуальной рок-музыке, к которой легко присоединялся, например, Модест Мусоргский, один из немногих классиков, легко переводимый на рок-язык (читай: молодежный язык).
Ну а поставив три поэтических знака в конец жизни, можно было понять взлетность как то самое свойство, которое дарует природа старым людям, чтобы они могли беречь свои силы.
Новая структура открылась.
Я был уверен, что предстоит долгая ее проверка и поиск весомых доказательств. Но все оказалось проще. Я быстро обнаружил книгу Александра Толстых «Возрасты жизни», подписанную, кстати, в печать уже после того, как я создал свою возрастную теорию (в апреле 1988 года). Более благодарного читателя автор, наверное, никогда не имел.
Практически проблема поиска доказательств отпала – все, что надо, было в книге. А ведь я, как уже было сказано, до 1988 года и не догадывался о многовековой истории этой совершенно самостоятельной и очень важной для людей науки.