Но сейчас ельки уже
поступали в казну моей страны. Мы накопили
достаточно средств, чтобы отправить
первые караваны. Зимой из Республики
Талот к нам прибыл человек купца Ин Го
Лина — нашего Митки, который много лет
назад по моей просьбе поехал в Тантану,
чтобы создать там форпост на случай
отступления. Он несколько лет присматривал
за моими детьми, пока я возвращала трон
своего отца. А когда все закончилось,
то решил остаться там, в Республике,
где ему принадлежала одна из крупнейших
торговых компаний, где он стал очень
уважаемым человеком, где построил дом,
обзавелся женой и детьми. Дошка —
падчерица Жерена с самого детства
положила глаз на Митку, а как выросла,
уехала к нему с тем же караваном, что и
мои дети.
Помощника купца Ин Го Лина
звали Помощник Ван Ти Мин. Молодой
мужчина — ровесник Митки, который стал
его верным другом еще в самые первые и
трудные дни, обладал поразительной
деловой хваткой. Спокойный и уравновешенный,
как было принято у республиканцев, не
теряющий контроль над своими эмоциями
даже в самые трудные минуты, Помощник
Ван Ти Мин сразу после приезда развил
бурную деятельность. Именно благодаря
его стараниям, в Златограде появилась
первая лавка, в которой каждый желающий
мог купить все, что ему нужно и даже чуть
больше. Раньше мы просто отпускали
продукты и одежду со общего склада, а
что-нибудь особенное надо было заказывать
тому, кто отправлялся по делам в Ургород.
Но самое главное, Помощник
Ван Ти Мин очень быстро договорился с
купцами, которые должны были взять на
себя закупку материалов от нашего имени
за «найденные» ельки. Благодаря тому,
что «старинные» монеты были из чистого
золота, вести в них расчеты оказалось
довольно просто. Если я и боялась, что
купцы могут заартачится и отказаться
работать с неведомой валютой, то мои
страхи оказались напрасны. Золото есть
золото.
В последние дни мы, с
герцогской четой Форентов почти не
выходили из зала заседаний, обсуждая
перечень самых необходимых покупок.
Мой кабинет пришлось отдать нашей новой
предводительнице амазонок - Илайе,
поскольку она наотрез отказалась жить
в казарме. Вообще, эта девушка каждый
раз, когда попадала в поле зрения,
вызывала во мне безотчетную тревогу,
природу которой я никак не могла понять.
Я уже почти свыклась с этим чувством,
решив, что это игры моего разума,
привыкшего относиться подозрительно
ко всем людям, не похожим на их окружение.