— Пятнадцать баксов в час, — пояснил
худощавый. — Деньги получишь сразу же после окончания работы.
— Годится, — обрадовался Мишка,
который успел зацепить взглядом расценки в кафе. Голодная смерть
ему теперь не грозила.
— Стандартный контракт!
В руке худощавого типа появилась
папка, из которой он достал лист пластика, покрытый мелким
текстом.
— Приложи браслет! — сказал он. —
Нужно подписать.
— Подожди! — Мишка углубился в
чтение.
Он бурчал себе под нос.
— Ага! Срок начала контракта — с
момента подписания. Деньги оплачиваются по факту отработанных
часов, с посекундной тарификацией. Странно, неужели кто-то
отказывается от работы? Штрафные санкции за неисполнение. Охота?
Прикольно! Меня на охоту наняли!
Мишка прикоснулся к листу, и тот
растаял в воздухе. Зато в личных файлах появилась копия договора.
Он увидел сообщение от системы, которое выглядело, как надпись,
появившаяся в воздухе на несколько секунд.
— А на кого мы будем охотиться? — с
замиранием сердца спросил Мишка, который до этого видел охоту
только в кино.
— Э..., — промычал прилизанный тип,
несказанно удивленный этим вопросом. — Ни на кого ты не будешь
охотиться, парень. Охотиться будут как раз на тебя. И оплатят тебе
только то время, что ты будешь оставаться в живых, и ни секундой
больше.
— Пятнадцать баксов в час??? —
завопил в возмущении Мишка.
— Ты подписал договор, — в голосе
прилизанного типа появился лед. — Тут нельзя нарушать договоры,
мальчик. Пошел!
2047 год. Реальный мир. г.
Финстервальде. Двенадцать дней до релокации.
Сознание возвращалось постепенно.
Сначала Мишка почувствовал свет, который резанул по глазам, а затем
— легкое покачивание. Он явно ехал на машине. Только вот куда он
ехал и зачем, Мишка не имел ни малейшего представления. Он и в
машине ездил весьма нечасто. Своей машины у них с мамой не
было.
— Очнулся! — услышал он деловитый
голос. — Десять минут, как заказывали!
Они ехали в каком-то микроавтобусе.
На Мишку пристально смотрел черноволосый и смуглый мужик лет
сорока, одетый по местным меркам невообразимо дорого. Брюки,
стрелками которых можно было бриться, снежной белизны рубашка и
лаковые туфли, поигрывающие бликами от заходящего солнца. В
расстегнутый ворот рубашки выбился непокорный курчавый волос, и это
при том, что сам мужик был лысым, как коленка. Он выглядел как
топ-менеджер одной из корпораций, только глаза выдавали его. В его
глазах читалось полнейшее равнодушие к его, Мишкиной, судьбе, и это
парень понял совершенно отчетливо. Рядом с ним сидел какой-то
щуплый очкарик, который тыкал пальцем в планшет.