— «Привет»
— ответ прилетел незамедлительно.
— «Что
делаешь?»
— «Да
ничего не делаю».
— «Хочешь,
погуляем?»
— «Как
тогда?»
— «Просто
погуляем»
— «Если
просто, то давай»
— «Через
час на площади. Нормально?»
— «Ок. Все
равно делать нечего».
Мишка
откинулся назад, заставив старенькое кресло жалобно скрипнуть.
Неплохая девчонка, и поговорить с ней есть о чем. Не такая дура,
как Моника из соседнего подъезда. Он как-то погулял с ней, но после
пересказа третьего эпизода ее любимого сериала, Мишка внезапно
вспомнил, что мама велела перемыть всю посуду в доме, и
ретировался. Марта хлопала глазами, а он поспешно сбежал, пока она
не поняла, что ее попросту обманули. Зачем посуда тем, кто питается
пищевыми батончиками?
Мишка надел
джинсы и чистую футболку, почистил зубы и расчесал мокрой расческой
непослушные волосы. Годится! Он взял кастет, всунул в потайной
кармашек короткий тычковый нож, без которого в их районе редко
выходили на улицу и закрыл за собой дверь квартиры. До площади идти
минут двадцать неспешным шагом, но лучше не опаздывать. Марта
обидится.
Он пришел
первым. Городская площадь, домам на которой было уже несколько
столетий, еще не потеряла старинного пряничного лоска. Дома тут
отличались свежей краской, да и вообще, тут, в центре и жили, и
работали люди обеспеченные. Не чета всяким голодранцам с окраин.
Пацаны со всего города частенько тусовались тут, не обращая
внимания на поджатые губы местных снобов. Тут было красиво, не так,
как в их районе, застроенном типовыми домами для дармоедов —
получателей ББД.
Марта
опоздала на пятнадцать минут, ровно на столько, чтобы девушка
сохранила свое достоинство и при этом не заставляла себя долго
ждать. Что и говорить, она была умна. Марта изменилась с тех пор,
хотя они виделись месяца четыре назад. Девчоночья угловатость еще
не ушла совсем, но худенькое тело приобрело намек на округлости,
чего раньше не наблюдалось вовсе. Да и очки она поменяла на другие,
с тонкой дужкой, куда более изящные, чем раньше. И она стала куда
симпатичней, что весьма странно. Прошло ведь не так много времени.
На ней была надета довольно легкомысленная маечка, которую задорно
приподняла небольшая острая грудь.
— Привет! —
Мишка с любопытством разглядывал девчонку, которая порозовела под
его пристальным взглядом. — Ты так изменилась, красивая стала, —
сказал он и осекся. Он попал в самую частую ловушку, в которую
попадают по первости все вот такие вот мальчишки, когда учатся
делать комплименты.