— Садись за руль, и поехали! — резко
сказал Мишка.
Машина бесшумно двинулась вперед, а
негромкий гул электромотора не мог заглушить всхлипываний
медсестры.
— Меня зовут Лиридона, — дрожащим
голосом говорила девушка. — Моя мать болеет, а я у нее единственная
дочь. Не делай мне ничего, прошу, это разобьет ей сердце. Ты уже
испоганил меня этой дрянью. Замуж никто не возьмет теперь, если
узнают.
— Мне нет до тебя никакого дела, —
равнодушно ответил ей Мишка. — Пусть мне отдадут Марту, а потом
вали на все четыре стороны. Найдешь свою искусственную почку за
трое суток, твое счастье. Не найдешь — сдохнешь.
— Срок стабильности концентрата не
трое суток, — губы девушки тряслись от ужаса.- Он чуть больше
двенадцати часов. Это ишакам специально так говорят, чтобы они не
боялись. Ой, прости! Я не хотела тебя обидеть!
— А если кто-то сошел с маршрута или
пошел в полицию, то он гарантированно умрет, — задумчиво сказал
Мишка. — Умно! Значит, в ваших интересах отдать мне Марту как можно
быстрее. — И он крикнул водителю. — Эй ты, урод! Ты знаешь, что у
тебя в крови доза «Камикадзе»?
— Да понял уже, — зло ответил тот. —
Я же не такой идиот, как ты. Несложно догадаться, когда тебе укол в
вену делают.
Они ехали через мусульманский
квартал, а значит, до поместья Бехара оставалось не более десяти
минут. Город Финстервальде был небольшим, и квартал этот тоже был
маленьким, не то, что в мегаполисах запада. Там пришельцы занимали
большую часть, оттеснив местных жителей в гетто. Да, вот и оно!
Высоченная стена из бетонных плит окружила территорию размером с
гектар. Там, за ней, стоял огромный дом, перед которым
перламутровым светом переливался бассейн. Ровная зеленая травка
радовала хозяев изумрудной зеленью, несмотря на удушливую жару. В
этом доме никто не экономил на воде. Да и вообще ни на чем не
экономил. Все это Мишка видел, когда разглядывал поместье в
бинокль.
— Внутрь не заезжай, — скомандовал
Мишка албанцу. — Подойдет охранник, и ты все ему скажешь. На
немецком, а не на своем сраном наречии. Так, чтобы я понимал.
Действуй!
Энвер остановил машину в метре от
ворот и нажал на сигнал. К машине вышел удивленный донельзя
охранник, который с тупым недоумением смотрел на бледного, как
полотно Энвера, огромную шишку на его виске и свежую рану, покрытую
коркой спекшейся крови.