Лиз даже замерла на секунду,
дыхание перехватило. Так нестерпимо захотелось выплеснуть бренди ему в лицо.
Остановило только то, что тогда придется уйти… Или все примет совсем иной
оборот. И Вацлав может быть не доволен.
- Что-то не так? – спросил он,
чуть приподняв бровь.
- Думаешь, я готова с каждым
сразу прыгнуть в постель? - сказала она.
Он нахмурился. Выпил из своего
стакана, поставил на столик рядом и шагнул ближе к ней.
- Прости, - сказал совершенно
серьезно, глядя сверху вниз, прямо ей в глаза. – Я не хотел ничего такого. Просто
бренди и приятный вечер… Только и всего.
Не ради себя.
Хорошо. Она не будет сейчас… Это
неправильно.
Лиз пришлось сделать усилие над
собой. Она выпила бренди тоже. Чуть через силу улыбнулась ему.
- Иди уже, переодевайся, а то с
тебя лужа натекла.
Потом они вместе грели вино на
кухне, на примусе. Кухня тут маленькая совсем, особо не предполагалось
готовить. Разве что кофе сварить или что-то простое совсем… яичницу… Мартин в
мягких домашних штанах и рубашке, босиком. Она… ну, вот как была. Он предложил
ей переодеться, предложил свою сорочку дать взамен слегка подмоченного платья.
Но Лиз отказалась. Она не ныряла и все не так плохо.
Все неплохо.
Вино, немного яблок, немного
специй – корицы, гвоздики, имбиря.
Потом сидели в гостиной,
говорили… о всякой ерунде.
Потом, как-то совершенно естественно,
Мартин потянулся ее целовать. И Лиз не стала отстраняться. Сама обняла его. И
так хотелось не думать о деле, совсем не думать и просто расслабиться. Просто
позволить себя обнять. Хоть немного. И одиночество, так долго прятавшееся
внутри, вдруг развернулось… выплеснулось, до слез. Так захотелось вдруг ласки и
любви.
Лиз и сама не понимала почему это
с ней происходит, почему именно сейчас, но не могла сопротивляться. Ей было
хорошо. Хотелось еще. И больше ни о чем не думать.
Когда руки Мартина ласкали ее,
гладили, медленно раздевали…
Его поцелуи. Его горячее
сбивчивое дыхание. Его чуть колючая щека трется о ее плечо… «Лиз… только не
сбегай от меня…»
Она и не думает сбегать. Не в
силах. Точно не сейчас.
А потом он подхватывает ее на
руки и несет в кровать. И с новой силой обнимает, и все тело наливается теплом
и радостью. Ей хорошо. Нежно. Чуть-чуть отчаянно, словно боясь что-то важное
упустить. Она сама гладит ладонями его грудь… у него шрамы на груди от пулевых
ранений где-то на войне… его плечи, тянется, касаясь губами свежего белесого
шрама на шее. «Прости, это из-за меня…» «Теперь ты всегда со мной. Не забыть»,
- он улыбается. «Вот дурной…» - она зарывается пальцами в его волосах,
привлекая к себе, ловит губами губы. Он тихо рычит, подхватывая ее под бедра и
вжимается в нее одним движением. Лиз стонет, кусая его губы, выгибаясь… «Моя
Лиз».