Девушка вспомнила, как вчера ворвалась в комнату дознавателя. Да, хоть у нее и было оправдание для подобного вторжения, но поведение ее явно было вызывающим. Даже в родном мире приходить ночью полуголой к мужчине было на гране приличия, а здесь… Идиотка, ругнулась на себя Иннэль, что он о тебе подумал! Ей вспомнилось, как сухо и нелюбезно Рошшель говорил с ней, каким замкнутым и строгим было его лицо. Как он отворачивался от нее, словно боясь смотреть в лицо. Идиотка, форменная идиотка! Ночное воспоминание болезненно царапнуло по сердцу. Но дознаватель благородно не стал гнать ее из своей комнаты, не говоря уже о том, чтобы отправить в подземелье, как Аллан. Так что Иннэль все равно была ему благодарна.
Девушка с любопытством оглянулась вокруг. Это был шанс увидеть комнату, в которой рос дознаватель. Сложно было представить, что этот мужчина когда-то был маленьким ласковым малышом, потом неуверенным в себе подростком, затем робким юношей. Или он всегда был таким, как сейчас: строгим и суровым вершителем чужих судеб?
Иннэль прошлась рукой по корешкам книг. Удивительно, что переход по магической червоточине наградил ее не только знанием языка, но и знанием письменности. И теперь она с легкостью читала названия книг. Тут были исторические книги, учебники по математике, географии, множество пособий по юриспруденции и дознавательскому ремеслу. В углу была дверь, и Иннэль, испытав непродолжительные угрызения совести, толкнула скрипящую створку.
За дверью оказалась небольшая угловая комната, вход в которую был только из спальни Кэрверта. Комната была светлой и полностью заставленной, к восторгу Иннэль, картинами. Посередине стоял прикрытый тканью мольберт. Иннэль приподняла ткань - в воздух взвилась стайка пыли - с наполовину дорисованной картины. На холсте была изображена Миара, только не нынешняя – с поджатыми строго губами и хмурой складкой бровей под темными локонами - а еще девочка. Однако не узнать эти большие серьезные глаза было сложно. Кроме лица, остальная часть картины осталась карандашным наброском. Иннэль провела пальчиком по толстому слою пыли, лежащему на коробке с красками. Прошлась, разглядывая развешанные на стенах картины: на них был Замок Трех Ветров, разнообразные пейзажи, какие-то незнакомые Иннэль люди, собака, даже какие-то фантастические виды, вроде плавающего в озере солнца или оленя с ветвистыми, усыпанными звездами рогами. Иннэль, восхищаясь мастерством художника, собралась было посмотреть стопку холстов, стоящих в коробке в углу, как услышала стук в дверь и опрометью выбежала из мастерской Рошшеля.