— Так это... Чего случилось-то? Я ж
дома был...
— Толя, добавь успокоительное, —
шепнула Рысь Толику, а сама продолжила: — Вы упали с лестницы,
сломали ребро и теперь нуждаетесь в медицинской помощи. Нас вызвала
ваша жена, и сыновья помогли донести до машины.
Александра придержала ёрзающего
пациента за плечо, а вторую ладонь положила ему на лоб, не позволяя
крутить головой.
— Да я ног не чувствую, и шея не
ворочается, — он попытался оттолкнуть врача, но Толик перехватил
его руку и прижал к носилкам, — пустите меня!
— Вам нельзя двигаться, — Александра
Ивановна нависла сверху, пытаясь наладить зрительный контакт, —
просто лежите спокойно, и скоро мы доставим вас в больницу.
— Да пошла ты! — он рванулся в
сторону, задев рукой стойку с капельницей. Пакет с физраствором
сорвался с крючка и упал прямо в раскрытую укладку, перемешав её
содержимое, а катетер, так долго и тщательно устанавливаемый,
выскочил наружу...
— Толя, давай вязки, — Рысь
навалилась на буйного пациента сверху, удерживая его своим весом на
месте, — пока он тут у нас всё не разгромил.
— Выпустите меня! Отвяжите! Мать
вашу! Я вам согласия не давал и никуда не поеду!
Хлопнула водительская дверь, и через
несколько секунд к ним присоединился Василич.
— А ну рот закрыл, пока я тебя не
успокоил, — рявкнул он неожиданно грозно и басовито. — Ему помощь
оказывают, а он выступает. Лежи тихо и не рыпайся! Понял меня?
Толик тем временем зафиксировал левую
руку и ногу эластичными ремнями и перешёл на правую сторону. Рысь
продолжала придерживать пострадавшего за голову, чтобы тот не нанёс
себе больших повреждений. Василич взял переговоры на себя и сейчас
общался с пациентом на смеси литературного русского языка и
жаргонной лексики. У Толика от некоторых выражений уши
сворачивались в трубочки, и полыхали румянцем щёки — он бы никогда
не подумал, что безобидный с виду водитель может сходу выдавать
трёхэтажные нецензурные конструкции с загибом.
Когда, наконец, седативное
подействовало, а ещё не протрезвевший больной прекратил
сопротивляться и сквернословить, Василич покинул салон и завёл
двигатель. В машине запахло мочой, и по брюкам пациента расползлось
мокрое пятно. На пол закапало.
— Вот с-с-скотина! — не выдержала
Рысь. — Мы его полкилометра на себе тащили, от мороза оберегали, а
он нам тут всё обоссал. Как бы ещё блевать не начал. Толя, давай
ему пелёнку под голову постелем.