— Д-да, помогите, пожалуйста, а то
мне даже носки не надеть.
— Нужно будет ещё вещи в больницу
собрать, — Александра Ивановна последовала за подопечной, не
позволяя той усомниться в принятом решении, — тапки, сменную
одежду, полотенце, ложку, кружку. Показывайте, где что лежит.
В комнате опять раздался рёв на два
голоса, только теперь к нему присоединились возмущенные тирады
главы семейства — тот никак не хотел отпускать жену в больницу. И
не по причине беспокойства за её здоровье, вовсе нет — перспектива
остаться в праздники одному с двумя детьми его совершенно не
обрадовала.
— И чего я с ними делать буду? Да ещё
и в Новый год, — недовольно высказывал он Толику, пока Рысь чуть ли
не силком уволокла пациентку переодеваться и собираться, —
забирайте их тогда тоже, чтобы тут не мешались.
— На каком основании? Они здоровы и в
госпитализации не нуждаются — это первое. Остаются на попечении
второго родителя, что разрешено законом и дополнительных
подтверждений не требует — это второе.
— Да мне что, вместо праздника жопы
им теперь подтирать? — взвился он и взмахнул руками. — У меня
так-то планы были. А теперь и не уйти никуда, и жрать нечего.
Давайте там ей всё зашивайте и обратно привозите, пусть
занимается.
Толик смотрел в покрасневшее от
злости лицо и испытывал одно-единственное желание — дать этому
недомужику в морду. Не за бытовую безрукость или безразличие к
чужой боли — а за вот эту гадкую, неконтролируемую и недостойную
даже бабы истерику. Но он вспомнил о профессиональной этике,
поэтому безэмоционально и твёрдо произнёс:
— Прекратите истерить и возьмите себя
в руки. Либо мне придётся вызвать наряд полиции, так как ваше
состояние далеко от адекватного и представляет опасность для
малолетних детей.
При слове «полиция» негодующий отец
как-то разом сдулся и растерял запал, ограничившись невнятным
ворчанием сквозь зубы и косыми взглядами в сторону работника скорой
помощи, но в открытую высказывать своё недовольство перестал.
— Может, за детьми бабушки/дедушки
согласятся присмотреть? — уточнил в машине фельдшер, теперь понимая
причину беспокойства пациентки и её нежелание покидать дом.
— Да, я и сама хотела позвонить, но
всё некогда было, — спохватилась та, — можно ведь тут по телефону
разговаривать?
— Конечно, можно, — ответил Толик и
отвернулся к окну, чтобы не смущать её — и там встретился взглядом
с отражением Александры Ивановны, которая тоже смотрела на
пролетающий мимо заснеженный лес.