Сказки мрачных краёв - страница 16

Шрифт
Интервал


А что же маленький сарайчик за пустырём? Оказалось, что его арендовал злобный незаконный таджик. Он изготовлял колбасу и полуфабрикаты из тухлого мяса и сдавал их в магазины. Мясо тогда было молодо и не хотело умирать. Оно договорилось с таджиком, что если он отпустит Мясо, Мясо пришлёт более свежую замену. Так Мясо спаслось само и сгубило несмышлёного мальчика. А теперь Мясо исгнило совсем, и ему осталось только делать то, чему научили в школе – любить родину. Вот, собственно, и вся история. А вы чего ждали?


1 апреля 2008.


КРОВАВОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ


Мистицизм без поэзии – суеверие,

а поэзия без мистицизма – проза.

(Лев Толстой, «Воскресение»).


Он умер не сразу. Минут десять эта туша дёргалась со слюнявыми хрипами, пытаясь выбраться из гроба. Круглые белые глаза пялились в потолок, скрюченные обессиленные лапы тянули кол, пронзивший раздутое брюхо. Вонючая кровавая пена стекала с синих губ – растрёпанная борода напиталась ею, моментально превратившись из седой в непотребно тёмную. Когда упырь наконец сдох, я вырезал его сердце. Это маленькое, как ссохшаяся груша, сердце вместило целые бездны злобы и ненависти… Я забрал его с собой.

Хлипкие ступени надрывно скрипели, когда я поднимался из подвала на свет божий. Словно причитали по тому, кто до сего дня таился здесь. Сегодня ещё одним обидчиком рода людского стало меньше. Да смилуется небо над твоей чёрной душой, богомерзкий граф Лев Николаевич…

Началось всё девять лет назад – когда я трудился экскурсоводом в Ясной Поляне. Работал я по преимуществу со школьными группами – мелкими сопливыми экскурсантами, под надзором педагогов совершающими паломничества по «святым местам». Не могу сказать, что такая работа мне нравилась. Меня тошнило от неё. Но для выпускника провинциального педвуза, коим являюсь я, это место было козырным. Хотя бы потому, что позволило удрать из убогого сталелитейного городка на Южном Урале, где я имел несчастье родиться.

Именно в Ясной Поляне всё это и произошло. Начало положило исчезновение двух ребят-семикласников из Нижнего Новгорода. Помню, это было удивительно жаркое лето. «Если подростки со своей или с чужой помощью дали дубаря где-нибудь тут, их скоро найдут. По запаху», – лениво думал я, потягивая «Жигулёвское» в местном буфете. Милиция на предмет пропавших пацанов меня уже допрашивала – я не смог сообщить сыскарям ничего интересного. Пропали оболтусы уже после моей экскурсии. Их хватились на автобусной стоянке, когда пересчитывали. Тогда их так и не нашли – ни живыми, ни мёртвыми.