Как-то раз она позвонила ему – он захворал и не пошел на занятия, – и Сева сказал, что Софы нет дома. Недолго думая Женя пулей собралась, взяла коляску и, сказав бабушке, что идет погулять с Юлей, пешком отправилась в Большой Гнездниковский. Сева очень обрадовался ее приходу, полюбовался на Юлю, даже покачал ее на руках, и принялся жарить котлеты, чтобы покормить проголодавшуюся от пробежки Женю. Пока он готовил, она осматривала квартиру. Большая сорокаметровая комната с высоченными потолками, у одной из стен стоит диван, на котором спит Сева, через всю комнату в небольшом алькове – кровать матери, отгороженная ширмой. Книжные шкафы, буфет с посудой, пианино и круглый стол посреди комнаты – вот и вся обстановка.
– Слушай, Сева, я в прошлый раз не обратила внимания – у вас что, телевизора нет?
– А зачем он нужен? Что там смотреть, советские новости? Или «Голубой огонек» с куплетами «как хорошо в стране Советской жить»?
Юля, сморенная прогулкой и новыми впечатлениями, задремала в коляске. Женя и Сева посмотрели на спящую девочку и решили, что бог с ними, с котлетами. Котлеты могут подождать. Вывезли коляску в прихожую, закрыли дверь и занялись любовью.
Юля заболела, и родственники обвинили в этом Женю, которая ушла гулять с ребенком на несколько часов в жуткий мороз. Сестра взяла больничный и временно освободила Женю от обязанностей няньки. На следующий день, когда все домашние ушли на работу, Сева тайком, чтобы не увидела соседка по квартире Ксения Ивановна, пробрался к Жене. Ксения Ивановна, смутно знавшая, что у Жени появился новый ухажер, все же заподозрила неладное. Она немного подежурила у двери, ничего подозрительного не услышала, и уже двинулась было уходить, но тут из Жениной комнаты опять раздались непонятные звуки. Она постучала и вошла в комнату.
– Женечка, ты бидон мой синий, случайно, не видела?
– Нет, не видела. Я вот сижу, готовлюсь к экзаменам. – Женя в халатике сидела за столом над открытой книгой.
Ксения Ивановна пробормотала что-то неразборчиво и вышла. Сева, голый, вылез из шкафа, куда он спрятался, услышав шаркающие шаги соседки.
– Ладно еще прятаться в шкаф от разъяренного мужа – это по-мужски. Но от старушки-соседки?
– Эта старушка самому Зорге фору даст. У нее глаз-алмаз.
– Я все-таки не понимаю, почему мы должны прятаться? Мы разве делаем что-то плохое, противоречащее законам природы и общества?