– Тебе несказанно повезло.
Мы обмениваемся улыбками, и Миша отвлекается от дороги.
– Стой! – кричу в последний момент, разглядев в темноте человека.
Миша резко тормозит. Я поддаюсь вперед, в плечо натирает ремень безопасности.
Девушка упирается руками в капот машины. Волосы растрёпаны, под глазами синяки, смотрит на нас испуганными голубыми глазами, держась за живот.
Мы выскакиваем из машины.
– Ты в порядке? Ты так резко выскочила из леса, что я едва успела тебя разглядеть.
– Помогите мне, – шепчет она пересохшими губами. И показывает окровавленную ладошку.
– Ты ранена? – боже. Что теперь будет с Мишей? Его посадят?
Холодею от одной мысли о том, что могу потерять мужа.
– Мой ребёнок! – девушка обхватывает живот. – Я его могу потерять.
– Ты беременна? – боже, такая молоденькая, хрупкая, и уже ждет ребенка. На вид ровесница Леси.
Как она оказалась посреди ночи на трассе? Одна.
– Что ты стоишь, Миш! – тащи ее в машину.
– Может лучше вызвать скорую помощь?
– Когда она доберется сюда, может быть уже поздно! – Миша подхватывает ее на руки и осторожно укладывает на заднее сидение.
– Скажи, зачем мы сюда приехали?
– Не ворчи, Миш. Просто проведаем девочку. Убедимся, что с ней все в порядке.
– По телефону нельзя было узнать о ее состоянии?
– Нельзя. Гостинцы не передашь по телефону.
– Девушка, подскажите пожалуйста, – обращаюсь к медсестре. – Вчера привезли беременную пациентку. Олю Мышкину. Как она?
– А вы кто ей будете?
– Никто. Это мы ее привезли. Вот, – показываю на пакет с продуктами в руках Миши. – Хотели проведать.
– Двести третья.
– Спасибо. Миша, сделай одолжение. Не хмурься.
– Я могу здесь подождать.
– А пакеты я сама понесу?
– Ладно. Давай только недолго.
Из палаты двести три раздается женский смех.
– Здравствуйте. А где Мышкина? – в палате пять человек. Двое сидят на кровати, а трое спят, повернувшись к стенке.
– Кто?
– Оля. Ну та новенькая, которая ребенка потеряла, – шепчутся девушки.
Потеряла все же. Я не знаю как помочь. И разве можно найти слова утешения, чтобы легче стало.
– Вон, кивают на койку возле окна.
– Оля, – трогаю за хрупкое плечико. Она в цветастом больничном халате на три размера больше.
– Уходите! Я никого не хочу видеть!
– Оленька, – вкрадчиво начинаю. – Мы тебе гостинцы принесли. Не знаю, что можно…
– Умереть! Мне все равно незачем жить!