Измена. До и после - страница 9

ЯНА– Ксюша, солнышко, быстренько садись за стол! – я положила в маленькую тарелочку овсяную кашу и позвала дочку.– И ты тоже будешь,есть кашу? – уточнила девочка. Она всегда зорко следила за соблюдением всех ритуалов.– Конечно, доченька! Я очень люблю овсянку, – заверила ребенка, хотя, конечно, предпочла бы съесть по-быстренькому бутерброд.– Ягодки не забудь! – скомандовала дочка. – И ор-р-р-ешки!Ксюша недавно научилась выговаривать звук "р" и рычала когда надо и не надо.Украсила кашу несколькими ягодками голубики, посыпала измельченными орехами и мы начали есть. Я дула на горячую ложку и Ксюша повторяла. Обезьянка маленькая!– Сегодня у нас в садике утренник. Первый день осени. Я буду исполнять роль красного листика, – важно сказала девочка. – Ты не забыла, мамочка?Озабоченно ответила:– Конечно, помню, Ксюша. Приеду обязательно, но, наверное, немножечко опоздаю.С утра на работе планерка, а утренник в одиннадцать. Наш директор любит совещаться, и, если планерка примет вялотекущую форму, я могу опоздать.Ксюшины глазки мгновенно наполнились слезами:– Но я так готовилась, мамочка! Красный листик – самая огромная-преогромная роль. Ко всем детям придут и мамы, и папы с большущими фотиками! А ко мне никто…Ксюша заревела всерьез. А у меня разболелась душа. Я давно сказала дочке, что мы живем с ней вдвоем и папы у нас нет. И большую часть времени девочка и не вспоминает про отца, но я знаю, что она ждет его. Ксюша с надеждой смотрела на каждого мужчину, приходящего в наш дом, будь то немолодой сосед, которому срочно понадобился лимон, сантехник или мастер по наладке оптоволоконного интернета.Когда я замечала ее ожидающий взгляд, сердце начинало нестерпимо ныть. Но я запирала боль внутри себя. Почти пять лет назад я решила, что не расскажу Макару про беременность. Даже хотела уехать из города, но мне повезло. Макар уехал из города сам. Друг Сабиночкиного папы предложил Ветрову должность главного юриста в нефтяной компании в Сибири, и Макар, не раздумывая, согласился. А кто бы отказался? Должность престижная, зарплата огромная. Уехал, и Сабиночку с собой взял – финансистом.Прижала к себе дочку, поцеловала гладкую щечку, вытерла слезки.– Ксюша, мама обязательно приедет. Возьмет огромный фотоаппарат и нащелкает много фоток красного листика. А слова свои ты не забыла?Девочка засияла и затараторила: «Если осень, каждый знает, в небе листики гуляют…»– Умница! – похвалила дочку. – А сейчас заплетем косички и выберем колготки к платью. Ты какие хочешь: белые или синие с котятами?– Мамочка, я же красный листик! – Упрекнула меня Ксюша. – Надо красные колготки. А косички не хочу, хочу кудряшки!– Ах, ты моя модница!Мое маленькое счастье обожало наряжаться. Я аккуратно расчесала копну смоляных кудрей, погладила приметное белое пятнышко на макушке… Такое же как у Макара. Дочка очень похожа на своего отца. Копия, как говорит моя мама. Когда Ксюша только родилась, я боялась, что бывшая свекровь увидит головку ребенка и донесет Макару. Но мне опять повезло. Бывшие свекры уехали на ПМЖ в Испанию и приезжали редко.Тщательно упаковала костюм красного листика в большой пакет и мы отправились на стоянку.Нести драгоценный костюм Ксюша доверила мне. А сама девочка каждому встречному докладывала, что у нее самая важная роль на утреннике, а мамочка будет фоткать.– Какая у вас хорошенькая и бойкая дочка! – Умилилась соседка тетя Лида.И материнское сердце растаяло от похвалы моему ребенку. Как мало мне надо!– Спасибо, теть Лид!– Эх, такая красавица и одинокая! И куда мужики смотрят! – Причитала соседка и мое радостное настроение тотчас улетучилось.Мужчины у меня нет, это правда. После ужасного предательства я замкнулась в себе, заперла сердце на замок. Многие мужчины пытались за мной ухаживать, а я вежливо, но твердо давала понять, что не готова начинать отношения. Не было у меня ни желания, ни сил. Знала, что буду сравнивать любого мужчину с Макаром, с таким, каким он был до измены. И сравнение будет не в их пользу.Я нацелилась на карьеру, мечтала стать директором по маркетингу и шла к своей цели, не отвлекаясь ни на что, хотя с маленьким ребенком это было очень трудно.– Янка, ты бизон, несущийся по прерии! – говорил Артем, директор по коммуникациям, мой практически единственный друг и собеседник в офисе.Я смеялась и поправляла:– Какой же бизон? Я же женщина, значит – бизониха!– Бизониха, – ворчал Артем, – бензовозиха. Вот ты кто!При мысли об Артеме на душе у меня потеплело. Я знала, что он влюблен в меня, но тщательно скрывает свои чувства. Может быть, когда ледяная корка на моем сердце растает, я смогу встречаться с ним. Если, конечно, он не женится...– Мамочка, поворот в садик пропустила! – звонко крикнула дочка, я очнулась от размышлений и поехала по другой дороге.Воспитательница встретила меня с поджатыми губами:– Вчера я попросила детей нарисовать осеннюю картинку. Все дети нарисовали желуди и шишки, а Ксюша нарисовала льва с зеленой гривой!Я посмотрела на приколотый кнопками листок и восхитилась рыжим львом с зеленой гривой.– Чудесный рисунок! Ксюша – молодец! Что же вам не понравилось, Татьяна Анатольевна?– Когда я спросила, почему лев зеленый, она сказала, что он еще не полинял! А когда полиняет, грива станет коричневой.У меня не было времени спорить с воспитательницей, я уже опаздывала на работу. И как можно объяснить педагогу, что четырехлетний ребенок любит фантазировать. Вся его маленькая жизнь наполнена фантазией и в ней вполне могут бродить по Африке зеленогривые львы, а в море плавать клетчатые киты.Ксюша – девочка творческая. Моя дочка обожает игры с обычными предметами, которые у нее легко превращаются в то, что ей хочется. Карандаш становится самолетом, пустая коробочка – пожарной машиной, а резинка для волос – бубликом с маком.– Рисунок замечательный! – твердо сказала я, и мирно добавила: – Но вечером мы нарисуем желудь и завтра принесем.Воспитательница благостно кивнула, а я спокойно поехала на работу.