— Мама и папа…
— Не хотим.
Я резко повернулась к двери. На
пороге комнаты стоял Антон. И без того растерянная, я разозлилась за секунду.
Ладно они маленькие, но он-то!
Антон прошёл к столу и громко
положил мышку на ноутбук.
— Будете капризничать, отправитесь
в детский дом. Никто здесь ваши капризы терпеть не станет. Родителей у вас
больше нет. Поэтому будьте добры, ведите себя нормально. И спасибо скажите, что
вас забрали.
— Антон! – на мужа я просто
прикрикнула. Но его это не впечатлило.
— Что? Будешь сюсюкаться с ними?
— Нет, — прошипела я. – Но нельзя
же так. Это дети.
— Именно, что дети. Будешь
прыгать перед ними – сядут на шею и свесят ножки. Это чужие дети. Не забывай об
этом.
— Не такие уж и чужие, — бросила
вслед уходящему Антону и принялась успокаивать заревевшую Дашку.
Посреди ночи я проснулась от
истошного детского плача. Не сразу поняла, в чём дело. Сперва подумала, что это
с улицы, но события минувшего вечера вспомнились уже спустя пару секунд.
— Да успокой ты её, — процедил
Антон. – Что она, как резаная. Мне на работу с утра вставать, а она…
— Сейчас, — дотронулась до плеча мужа.
– Испугалась, наверное.
Он ничего не сказал. В темноте
только и слышалось его пропитанное раздражением дыхание.
Поспешно накинув халат, я прошла
к детям. Включила свет. Захлёбывающаяся рыданиями Дашка сидела на постели, Костик
был тут же.
— Что случилось? – спросила я,
жмурясь от света.
Легла я поздно, перед тем как
заснуть, пришлось задабривать Антона самым верным и приятным из всех способов,
так что чувствовала я себя совершенно разбитой и плохо соображала, что к чему.
На первый взгляд всё было в
порядке. Племянница несколько раз громко, надрывисто всхлипнула и затихла.
Только губы дрожали и лицо было мокрым.
— Она боится спать без света, — враждебно
буркнул Костя.
— Да? – кое-как собрав мысли,
спросила уже у самой Даши. – Я не знала. Ты поэтому плачешь?
Только вопрос слетел с языка,
лицо племянницы опять стало кривиться, а глаза наполнились слезами. Откуда их в
ней только такое количество?!
— Я домой хочу! – проныла она. –
К маме, к папе, в свою кровать!
Сколько ещё раз мне придётся это
услышать?! Отвечать я не стала, просто вытерла Дашкины слёзы. И что, спрашивается,
делать? За окном стояла непроглядная темень – самый разгар ночи. Говорят, что
самое тёмное время суток перед рассветом. А мне вдруг подумалось, что нам до
рассвета ещё далеко. И настанет ли он вообще?