Десять тысяч стилей. Книга десятая - страница 16

Шрифт
Интервал


Завоеватель Запада поспешил воспользоваться шансом.

– Это всего лишь небольшой осколок моей души! Я здесь не для того, чтобы захватить твое тело, это невозможно. Мы в твоем мире Божественной медитации. Твоя воля здесь – закон!

– И откуда ты здесь взялся?

Искандер с облегчением выдохнул и сказал:

– Охиронцы растворяются в реке времени. Самый чистый осколок моей души после нашей битвы остался в тебе. Сначала ты повторил Парад Небес и Земли, поэтому бессознательный осколок души смог обрести стабильность. А после того, как ты вернул наследие Охирона, осколок души воплотился в виде меня. Не убивай! Я не несу угрозы и не способен ни на какой вред!

«Что за проблема…», – подумал Ливий, глядя на великого завоевателя Запада, который вымаливал свою жизнь.

– А груша?

– Мне пришлось съесть одну. Я чужероден этому миру, поэтому исчез бы, если бы не съел ее.

– Так это ты, ублюдок. Ты должен умереть, – резко посуровел Ливий.

Тело Искандера моментально начало чернеть.

– Подожди, не надо, я же умру!

«Моя воля настолько закон в этом месте? Неожиданно».

– Ладно, живи.

Чернота тут же отступила.

– Спас... – начало было завоеватель Запада. Договорить он не успел.

Злость на Искандера никуда не делась. Убивать его Ливий не хотел. Вместо этого он вытянул руку вверх – и в пяти метрах над землей появился черный куб.

– Посидишь там лет десять, – сказал Ливий, и, схватив тело Искандера, закинул внутрь куба, который сначала приоткрыл одну сторону, чтобы поймать жертву, и сразу захлопнулся, стоило завоевателю Запада попасть внутрь.

Ливий несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться.

– Ну что за ублюдок. Эти груши росли целую вечность, а он сожрал одну. Отработает. Пока не знаю как, но отработает с лихвой.

Каждая груша способна здорово продвинуть накопление яри в теле и ядре. Ливий планировал воспользоваться всеми тремя грушами, чтобы завершить стадию Резонанса ядра. Но теперь не был уверен, что двух груш хватит.

– Все настроение испортил. Пойду обратно в реальный мир, – махнул рукой Ливий. Груши пока могли повисеть. Сначала стоило разобраться с тренировкой Мудрейшего, которая должна была начаться утром.



Выспавшись, Ливий вышел на верхнюю палубу корабля ровно в пять утра. Волк хорошо знал, когда именно начинается утро в море.

– Здравствуйте, Мудрейший, – поклонился Ливий.